Мир на Востоке

Западногерманские реваншисты и милитаристы злоупотребляют мирной политикой СССР и государств Варшавского Договора по германскому вопросу, чтобы посредством разнузданной враждебной пропаганды, сманивания людей и диверсий нанести ущерб не только Германской Демократической Республике, но и другим государствам социалистического лагеря.

По всем этим причинам Совет Министров Германской Демократической Республики в соответствии с решением Политического консультативного комитета государств — участников Варшавского Договора с целью обеспечения мира в Европе, защиты Германской Демократической Республики и в интересах безопасности государств социалистического лагеря принял решение о проведении следующих мероприятий:

Для прекращения враждебной деятельности реваншистских и милитаристских сил Западной Германии и Западного Берлина вводится такой контроль на границах Германской Демократической Республики, включая границу с западными секторами Большого Берлина, который обычно имеет место на границах каждого суверенного государства. На западноберлинских границах надлежит обеспечить надежную охрану и эффективный контроль, чтобы закрыть путь для подрывной деятельности…»

Пора было спускаться вниз. Он достал из письменного стола пистолет, зарядил его, согласно предписанию, хоть и не очень верил, что он ему понадобится — обстановка в стране на 13 августа 1961 года была совсем не та, что в июне пятьдесят третьего. Он сбежал по лестнице вниз и увидел подъезжающую машину.

Звездное небо накрыло Берлин своим громадным куполом.

Это поворотный момент, подумал Мюнц, поворотный момент в классовой битве на немецкой земле между социализмом и капитализмом. Республика выставила щит перед своими врагами, она защищается. Наконец-то страна вздохнет с облегчением.

ДЕВЯТАЯ ГЛАВА

В 20.00 по лагерю во Флеминге, где проходили летние сборы командиров рабочих дружин, внезапно была объявлена тревога. Только что кончился ужин, и все разбрелись по казармам, предвкушая завтрашний отдых — последнее воскресенье в лагере. Еще неделя, и они наконец-то смогут вернуться к своим семьям, к своей работе. Как обычно, в этот вечерний час за окнами комнаты, которую делили Ахим Штейнхауэр и Эрих Хёльсфарт с двумя парнями из Лейпцига, кричал сыч, должно быть возвещая о вылете на ночную охоту. Но на сей раз к сычиному крику добавился пронзительный вой сирены. Прозвучали команды офицеров.

Все пришло в движение: в считанные секунды была вновь надета форма, только что повешенная в шкаф, разобраны из козел автоматы. Построились на плацу. Командиры зачитали перед строем приказ о выступлении, и уже вскоре в сгущавшихся сумерках из ворот лагеря выехали машины, увозя личный состав в неизвестном направлении…

Монотонно гудели моторы. Насколько можно было разобрать в темноте, колонна двигалась в обход населенных пунктов, какими-то окольными путями, во всяком случае, деревни попадались крайне редко, а городов и вовсе не было видно. В свете фар проплывали нескончаемые леса, и лишь однажды они проехали туннель под автострадой. Но где же они едут? Один бывший штурман из Ростока, избороздивший моря и океаны и знавший толк в навигационном деле, уверял, что, судя по звездам, они движутся на восток.

В ранце у Эриха лежал транзисторный приемник, который он успел захватить с собой. Эрих достал его и покрутил ручку настройки. Была полночь, и большинство станций передавали новости, но в них не содержалось ничего такого, что как-нибудь соотносилось бы с этим ночным броском.

— Видать, нам просто устроили небольшой пикничок, — сострил кто-то. — Чтоб мы потом лагерь добрым словом вспоминали. А может, в столицу везут отовариваться, к открытию магазинов.