Мир наизнанку

Затем все четверо сели и некоторое время ели молча, думая каждый о своем. Но вот Фишур вторично наполнил рюмки и произнес:

– А теперь выпьем за живых, за всех нас, но в первую очередь – за твою Ладу, Рангар! И да пребудет с ней удача! Почему-то я уверен, что с ней все в порядке.

– Дай-то Бог, как говорят у нас, – вздохнул Рангар, – дай-то Бог… Я знаю, что она была на поединке, я слышал ее голос… из миллиона других я отличу его! Лишь бы она была жива, лишь бы этот негодяй Алькондар не нарушил своей клятвы!

– Какой клятвы? – быстро спросил гранд-маг. – Кровной?

– Да, – кивнул Рангар, – только на таком условии я согласился на поединок.

– Тогда все в порядке, Рангар, Лада жива. Кровную клятву безнаказанно не может нарушить даже Верховный Маг. Правда, Алькондар горазд на разные хитрые штуки… Впрочем, не будем гадать. Завтра утром я выясню, что с ней и где она. Можете на меня положиться. Только мне надо хорошо отдохнуть – для моего завтрашнего поиска понадобится много сил.

Фишур налил по третьей, но Рангар решительно отодвинул рюмку.

– Я больше не буду, только кружку пива, пожалуй. Да и другим не рекомендую перегружать этим делом организм… тебе в особенности, Фишур… и не строй обиженного лица. Будет еще время – вдоволь выпьешь. Как тогда в Валкаре, помнишь?

Даже в полутьме было заметно, как Фишур покраснел.

– Думаю, хорошо отдохнуть надо не только Ольгерну Орнету, – продолжал Рангар, – поэтому давайте закругляться и пойдем спать. Надеюсь…

Но он недоговорил, потому что его отвлек хриплый рев, от которого, казалось, дрогнули стены таверны.

Друзья повернули головы и всмотрелись в дымный сумрак. За маленьким столиком, стоявшим в углу вплотную к стенам (так, что за ним могли поместиться только двое), спиной к Рангару сидел какой-то нищий или бродяга – настолько грязны и изодраны были его плащ и шляпа. Второе место пустовало, а возле столика горой возвышался необъятный рыжебородый моряк с ручищами толщиной в якорную цепь тяжелого фрегата и, яростно потрясая перед лицом бродяги кулаками размером с голову нормального человека, хрипло орал:

– Эй ты, грязный ублюдок! Это мое место! Выметайся отсюда, пока папаша Дак не выбросил тебя прямо через окно!

В таверне мгновенно умолкли прочие разговоры, поэтому все услышали тихий и спокойный ответ бродяги:

– Здесь есть свободный табурет, садись и не бузи, сопи себе в две дырочки и заливай в глотку пиво.

– Ты!.. Грязный!.. – рыжебородый гигант захрипел и заперхал, едва не потеряв дар речи.

– Заткнись, сядь и успокойся! – чуть повысил голос оборванец, и что-то знакомое почудилось в нем Рангару. – И смотри – я тебя предупредил. Дальше пеняй на себя, – и он отпил маленький глоток пива из большого глиняного бокала.

Несколько мгновений верзила, оторопев от такой неслыханной наглости, открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба, затем широко размахнулся… и тут бокал будто сам собой выпрыгнул из руки бродяги и с такой силой врезался в лоб бородача, что голова того дернулась назад и сам он, не устояв на ногах, с грохотом рухнул на пол.

Из-за соседнего стола вскочили еще четверо моряков – судя по эмблемам, они были с того же корабля под названием "Морская Дева", что и рыжебородый, – и, выхватив длинные кортики, с угрожающим видом двинулись в угол.

– Кажется, пора вмешаться, – вздохнул Рангар, – видно, такое у меня сегодня счастье – вступаться за слабую сторону.

Но на сей раз ему не довелось даже пальцем пошевелить: бродяга вскочил на ноги, как туго взведенная пружина, и резко взмахнул обеими руками. Неуловимо короткий сталистый высверк – и двое из четырех, зашатавшись, упали с кинжалами в груди.

– Стоять, или вы отправитесь вслед за ними, – негромко бросил оборванец, в руках которого, словно по волшебству, появились еще два тяжелых металлических ножа. – Забирайте падаль и убирайтесь!

Но моряки оказались не робкого десятка и в ответ метнули свои кортики; их броски, однако, цели не достигли – едва заметным движением пальцев бродяга прервал их смертельный полет.

– Я не люблю повторять дважды, – произнес оборванец. Безоружные моряки переглянулись.

Но тут зашевелились, задвигались "морские фархары" за другими столами; они были с других кораблей, и в обычных ситуациях сами могли бы отчаянно резаться с командой "Морской Девы", но тут против людей их касты выступил чужак, и двойная солидарность – кастовая и морская – не могла не толкнуть их на защиту своих.

Ситуация в мгновение ока круто изменилась. Бродяга сразу оценил всю опасность своего положения и начал медленно смещаться к окну. Но в этот момент вскочил Ольгерн Орнет и громовым голосом провозгласил:

– Остановитесь! Не нужно кровопролития!

– Но кровь уже пролилась! – холодно возразил ближайший к гранд-магу морской офицер.

– Я лекарь-маг! И я верну жизнь этим двоим! – Ольгерн Орнет поднял руку и шагнул вперед. Бродяга повернул голову, и Рангар узнал его.

Хотя сделать это было трудно.