Мир пятого солнца

Те из воинов, кто был помускулистее, посильнее, тащили пленников за волосы, прочие же брали несчастных под руки, поднимая по крутой лестнице на вершину, к храму. Жрецы буднично и привычно бросали пленных на жертвенник и столь же буднично и привычно вскрывали ловким ударом обсидианового ножа грудь, вырывая сердце. Еще живое, трепещущее, его показывали солнцу – и бросали в глиняный сосуд в виде головы ягуара. Все без особых эмоций, вполне по-деловому, словно исполняли какую-то важную, необходимую, но уже несколько надоевшую рутинную работу.

Один из младших жрецов – выкрашенный синей краской невысокий кривоногий парень с большой головой и длинными, как у обезьяны, руками – так же деловито, обыденно стучал в барабан из человеческой кожи.

Удар – воины передавали очередного пленного жрецам.

Удар – жрецы распинали врага на жертвеннике.

Удар – сверкал в лучах солнца острый обсидиановый нож.

Удар – летело в священный сосуд вырванное из груди сердце.

Бил барабан. С треском ломались ребра. Красная кровь тонкой струйкой стекала по специально выдолбленным бороздкам жертвенного камня. Все – во славу богов.

Какой бог был главным у шочимильков? Как у всех – какая-нибудь ипостась Тескатлипоки.

Ничего необычного, все знакомо и привычно до слез.

И столь же привычно подтаскивали пленников воины-шочимильки, собственно, ради них – приносимых в жертву пленных – и затевались многие войны.

Лишенные сердец тела жрецы сбрасывали с пирамиды вниз, но не по главной лестнице, а с другой, противоположной, стороны, так сказать – с черного хода. У подножия растерзанные трупы уже поджидали морщинистые старцы самого гнусного вида. Подхватывали, ухмылялись – как же, все-таки еще на что-то годны! – и утаскивали в сложенный из черных базальтовых плит амбар, приземистое строение, из которого пахло каким-то отвратительным варевом; Асотль и все прочие хорошо знали, каким – обычное дело.

– Мы поднимемся на храм и покажем жрецам, что такое настоящие воины Кецалькоатля!

Ухмыльнувшись, молодой командир крепко сжал свой верный макуавитль – в умелых руках оружие страшное, соединяющее в себе качества меча и плоской дубины. Не сказать, чтобы Асотль во время пребывания в Мешикальтцинко так уж рвался в начальники… Но командовать все же было приятно! А кого еще назначать? Тем более «взводный» явно благоволил упорному в воинских упражнениях юноше. Учил на совесть. И драл семь шкур.

Некий план уже оформился в голове Асотля, осталось лишь его реализовать, и для этого под рукой было все: оружие и верные воины.

– Мы вряд ли сможем подняться, – выглядывая из-за густых зарослей – парни пока что прятались в примыкавшем к пирамиде храма саду, – тихо заявил охотник Сипак. – Лестница не только длинна, но и крута. К тому же еще и слишком узка. Достаточно кому-то из жрецов оглянуться… О, их будет непросто взять!

– Зато наша смерть, поистине, будет достойной! – взволнованно воскликнул парнишка из крестьян – сильный и ловкий, но несколько туповатый.

Да, пожалуй, только этот крестьянский сын и мог сейчас произнести такие слова, остальные, хотя и истово верили во все бредни жрецов, были куда как циничнее и вовсе не собирались легко расставаться с жизнями.

– Мы их возьмем.

Упрямо сжав зубы, Асотль посмотрел на амбар… Из которого неожиданно выскочил старик в сочащейся свежей кровью накидке из только что содранной человеческой кожи. Выскочил и довольно бодро запрыгал по ступенькам наверх. Следом за ним почти сразу бросился такой же тип в точно такой же кровавой куртке.

Они отлично знали свое дело, эти кровавые старцы, – настолько умело и ловко была содрана кожа с несчастных жертв. Впрочем, может, тут и не надо было особого умения, а только навык… Умение, навык – а это не одно и то же? Асотль усмехнулся и, закусив губу, махнул своим:

– За мной!

Покинув убежище, воины-ацтеки быстро побежали к строению… На миг затаились. Асотль кивнул… И первым ворвался внутрь!

– А ну все на пол!

Возившиеся у растерзанных тел старцы в изумлении оглянулись и, увидев вооруженных чужаков, покорно улеглись на пол, видать, тоже не очень-то торопились на тот свет.

В амбаре – Асотль почему-то упорно именовал строение именно так – варили человечье мясо… Не то чтобы шочимильки (а также родственные им по языку и крови ацтеки и все прочие) были людоедами, вовсе нет – мясо врагов употреблялось в пищу благоговейно, исключительно в ритуальных целях.

Тем не менее Асотль поежился (Перепелкина едва не вырвало), сплюнул и, взяв только что содранную кожу, еще дымящуюся свежей кровью, набросил себе на плечи и, обернувшись, приказал:

– Одевайтесь!

Воины проворно проделали то же самое, превратившись в каких-то совсем уж запредельных упырей, нелюдей, каннибалов. Впрочем, особо поддаваться эмоциям сейчас было не место и не время.

Высунув голову наружу, Асотль внимательно смотрелся. Похоже, все было чисто: жрецы на верхней площадке пирамиды, у жертвенника, судя по всему, сейчас оставались без дела – не было пленников… Нет, вот они вытащили кого-то из храма, проворно распяли, главный жрец привычно взмахнул ножом…