Мир по обе стороны планеты (СИ)

— Сол упаси! — в ужасе воскликнул кто-то, когда махина вспыхнула, брызнув вокруг мелкими искрами. Неужели Унерос испугался огня? Какой чувствительный!

— А-агрх! — простонал Мерик, почувствовав жар, и открыл глаза.

Кончики его пальцев, согнутых в спазме, тряслись и дымились от близости с чрезвычайно большим огненным шаром. Будучи размером с мелкую бригантину, тот крутился так быстро, что искры, разлетаясь во все стороны, делали его похожим на Фолио.

— Дава-ай! Бросай! — прохрипел Унерос, как только ведьма прекратила петь. Но музыка всё ещё напрягала перепонки барабанами и низкими нотами струн.

Меритас вновь закрыл глаза, вдохнул поглубже, задержал дыхание. Выдохнул. Нет. Сил на бросок уже не было. Всё, что он мог, это уронить шар себе на голову.

— Ник-как, — дрожащим голосом, на выдохе прошептал юный лорд. — Поч-чему?

Неужели это всё?!

— Вевса бвагочестивая, та не убоюсь я неизбевново! — из последних сил удерживая шар просипел Меритас. Как раз ведьма прекратила петь, Дирк молча, одним движением перекинул его ноги через ограждение и Меритас кувырком полетел вниз, размахивая руками.

Плюхнувшись практически плашмя, он стал бешено лупить по вспененной волнами и ветром воде. Рядом, сгруппировавшись и устроив маленький тайфун, упал Дирк.

— Итиот! — отхаркиваясь, промямлил Мерик, когда офицер вынырнул. — Я шуть не умев!

Сверху доносились надрывные проклятия Верховного. Унерос кинул в Мерика меч, но не попал и взвыл ещё громче, глядя как клинок скрылся в пучине.

— Мигом раньше, мигом позже, какая разница?! — сказал Дирк, щурясь на палубу, и лёг на воду спиной.

В это время, красный от ярости Унерос что-то крикнул, потрясая кулаком. Его голос потонул в громе взрыва. Шар, прекратив крутиться, рухнул на палубу Цитадели, разделяя её надвое.

Мерика и Дирка накрыло мощной волной, отнеся подальше от корабля.

Схватив лорда за шиворот мундира и работая ногами, Дирк поплыл, но не прошло и трёх вздохов, как в голове с новой силой заиграла мелодия. Ведьма запела.

Офицер, не в силах пошевелиться, стал медленно погружаться в воду, крича от боли. Меритас заметил тень и, взглянув наверх, увидел, как на них летит обгоревшее полено.

— Нывяй! — крикнул он на вдохе и погрузился в воду, утаскивая Дирка за собой. Мгновением позже, туда, где только что тонул офицер, вонзился тяжеловесный снаряд, оставляя за собой след из белых пузырьков, которые мгновенно окрасились в красный. Дирк охнул, выпуская последние пузырьки воздуха и отключился.

Мерик почувствовал, как по спине пробежал холодок. И дело не в температуре Ильдраирских вод.

Теперь он по-настоящему один.

***

Аркониана стояла возле штурвала и всматривалась в темнеющую морскую гладь. Взгляд то и дело цеплялся за обломки корабля. Циклопическая крепость Верховного главнокомандующего Евстрая

— Посмотри внимательно. Мерзавец живуч, как мёдоед. Вот кого нужно рисовать на флагах Евстрая.

Капитан фрегата с каменным выражением лица посмотрел сквозь учёную и рассудительно сказал:

— Он пропал в водовороте собственных фантасмагорий. Вы ему лишь немного помогли.

— Да-да, капитан, всё так. Он наверняка сгинул в пучине, — шёпотом произнесла Аркониана. — Но пусть матросы думают, что мы ищем выживших. Это хотя бы ненадолго поднимет их боевой дух.

— Послушникам не ведомы страх или скорбь. Они посвящают жизни служению Солу.

— Конечно-конечно! — терпение оставляло её, как и силы. Музыкальное представление порядком вымотало. А отсутствие изумрудной капли на шее побуждало думать быстрее.

— Но вы всё же посмотрите повнимательнее. Если Унерос обладает такой силой, слишком опасно оставлять его в живых. Я должна удостовериться.

С кормы раздался крик:

— Вижу остатки флота Евстрая! Рядом с горящим маслом.

— Из ирбисов кто-нибудь уцелел?

— Наших парусов нет, но дюжина линкоров со львами направляется на нас.

— Агрх, Верса! — выругалась Аркониана. — Поднять паруса! Курс на Чакр! Они не сунутся в город, если совсем не спятили.

— Уважаемая глава гильдии учёных, — меланхолично сказал капитан, опустив подзорную трубу и крутанул штурвал. — Некто, одетый в парадный мундир, барахтается на спине прямо по курсу. Прикажете кинуть утопающему пробку?

— Боги, конечно!

Подплыв поближе, капитан приказал матросам сбросить на воду верёвку с пробковым кругом. Утопающих оказалось двое и один, тот, что оставался в сознании, не мог схватиться за круг. Трое матросов, скинув одежду, нырнули вниз, чтобы помочь, и вскоре, продрогшие бедолаги в липкой мокрой одежде уже лежали на палубе.

— Вам выпала честь быть пленёнными на борту «Арии шторма», — констатировал капитан.

Аркониана растолкала столпившихся вокруг потерпевших матросов и рявкнула:

— За работу, бездельники! Флот Евстрая наступает нам на пятки!

Перед ней на парусине лежали двое. Длинноволосый валялся без сознания, а второй, лысый, запрокинув голову, стеклянным взглядом пялился в небо и безмолвно шевелил губами. Учёная махнула рукой перед его глазами, привлекая внимание, но когда парень рассмотрел её поближе, взвыл и судорожно отполз назад, чуть не угодив обратно в океан. Боится, шельма. И правильно делает.