Мир по обе стороны планеты (СИ)

— Четыре стихии, как же вы не вовремя! Согласно кодексу, во время Консилиума я должен бросать всех нарушителей порядка в лабиринт искупления под ареной. И ни один из вас не выберется оттуда живым! Здоровяк и темнокожий не умеют управлять энергией, лишь кулаками махать, а ты — пустышка, — маг ткнул пальцем в лоб Комену и скривился. — Чепуха какая-то!

— Но ведь лабиринт может пройти только маг? — сказал Матеус.

— И то не каждый.

Комен понуро выдавил из себя:

— Простите, мы очень хотели поесть, а тут какой-то чудак сумасшедший бросился на нас.

— Маг не маг, когда голодный… — на миг задумался седобородый и крикнул. — Берта, организуй стол!

Тут же рядом очутилась женщина в белом колпаке. Охая и суетливо озираясь на сломанные растения, она отвела путников в нетронутый боем уголок, где уже за столом сидели Пег и игниец.

Воин левую руку положил на плечо Пега, а второй придерживал, будто приобняв, навершие молота.

— Ты хороший человек. Умный, сильный, добрый… верный!

Судя по голосу, игниец всё ещё был пьян, но здоровяка это не смущало. Он уверенно кивал, высоко задрав нос.

— Ты не я, а я не ты. Ты бы не сотворил, того, что сотворил я, если бы ты был мной. Понимаешь? Видит Замуи, я — жалкий предатель…

Пег затряс головой.

Комен тихо присел за стол рядом с Мией, краем уха слушая разговор.

— Понимаешь, я хотел мести, а он убедил меня, что это справедливость… Каррешик! — кулак игнийца с силой обрушился на стол. — Убедил, проклятый шаман! Чтоб ему вечность в вулкане вариться! А ведь она мне была как сестра! Несносная, глупая, нелюдимая. Но сестра!

Пег тяжело вздохнул и похлопал темнокожего по спине. Тот продолжал:

— А как эту змеиную морду увидел… Как я могу выдавать себя за их собрата?! Шаррах!

В этот момент к столу подошли трое парней с подносами в бирюзовых мантиях, подгоняемые седобородым магом. Только теперь их подносы оказались полны еды, а не использовались для полёта. Они ехидно переглядывались между собой, опустив головы, но, слушаясь старшего, быстро расставили дымящиеся горшочки перед путниками.

Маг отпустил троицу ловцов ветра, положил ладонь на стол, оглядел всех поочереди. Взгляд его скользнул по игнийцу с Пегом, ненадолго задержался на Комене и остановился на Матеусе, уплетающем длинные толстые ниточки из варёной муки.

— Сколько вам лет, молодой человек?

— Тфинафать!

— Правильно ли я понимаю, что вы заморозили воду на теле своего дяди?

— Афа!

Маг сощурился и пренебрежительным тоном сказал?

— Чтобы пользоваться магией так близко к человеческому телу, нужно обладать титаническими запасами энергии и выдающимися магическими способностями. Не поделитесь секретом, как тринадцатилетний мальчуган в одежде пастуха может быть на это способен?

— Та вот, — не отрываясь от еды, Матеус показал амулет с кубиком, висящий на шее. — Тофо на один фаф хватио.

— Это артефакт из грота Уты, — вмешался Комен.

— Ёрничаете, значит, — тихо сказал седобородый и, прочистив горло, сурово сказал: — Гостеприимство не позволяет мне оставить вас голодными, но после обеда прошу вас незамедлительно покинуть город.

Игниец вытряс в глотку остатки еды из горшка, схватил молот, попрощался с Пегом и, пошатываясь, вышел на улицу.

Альбос проводил взглядом темнокожего и, с трудом оторвавшись от горшка, сказал:

— Постойте. Меня послал лорд Ёрин. Он хотел провести ритуал, чтобы найти одно кольцо…

— Это я уже слышал и повторю: никаких ритуалов! — грубо прервал его седобородый. — Ласкента закрыта на Консилиум Магистикус. Слишком мало свободных рук.

— Вы же великий маг! — жалобно просил Матеус. — Помогите, пожалуйста!

Комен положил руку на плечо мальчика. Тот взглянул в глаза альбоса и, кивнув, замолчал.

Кажется, нужно было зайти с другой стороны. Потупив взгляд, Комен немедленно выложил все козыри:

— Под пиком Гира, в гроте Уты, я видел гигансткого ящера. Нужно предупредить Иердориана.

Маг возмутился, его густые седые брови едва не сомкнулись от злости:

— Ты видел элементаль земли?! И почему решил, что я поверю пустому?

— Эм-пи-ри-ан, — по слогам произнёс Комен, ожидая реакции.

Морщины на лице старика разгладились и он задумчиво произнёс:

— Вот кого ты звал во сне… Он связывался с тобой?

С улицы послышалась брань и вой рогокола.

— Ой… Ветерок! — воскликнула Мия.

Комен закатил глаза. Быстро запил еду чаем с пузырьками и выскочил на площадь. Темнокожий игниец, срываясь на крик, что-то громко доказывал стоящим перед ним фигурам в мантиях. Мужчина и девушка понизив голос, сдержанно отвечали барагозу с молотом. Тот рассмеялся, плюнул им под ноги и, бросив на прощанье «Карс радош, грей то сая», удалился.

— А, это вы, — из-за спины вышел седобородый. — Ваш собрат?

Они повернулись на голос. Широкоплечий мужчина и высокая девушка в красных мантиях. Их капюшоны скрывали глаза, но не тёмную кожу.

— Нет, уважаемый Толкрингар. Презренный изгнанник-скиталец, — грубым, почти мужским голосом сказала девушка.

— Проследите, чтобы он убрался из Ласкерля.

— С удовольствием, — ухмыльнулся мужчина.