Мир под оливами

А такое и вправду было,Хоть и верится мне с трудом:Кто–то начал со страшной силойУкрашать этот бедный дом.«Что, мол, нам экскурсанты скажут?Все должно быть на высоте!»И повесили люстру дажеРасторопные люди те.И портьеры (что подороже!)Стали здесь «создавать уют»,

И слоны из пластмассы — боже! — Протоптали дорожку тут.И центральное отопленьеПровели за рекордный срок —Как, простите, товарищ ЛенинВ ссылке жить без комфорта мог?..Штукатурили в доме бревна,У крыльца развели цветник…И тогда, оскорбившись кровно,Правда свой отвернула лик.Стало в доме фальшивым что–то,

Сразу свой потеряло вес…Годы шли, как на приступ роты, — Соскребали мы позолоту,Бутафорский снимали блеск.Нынче в доме, где ссыльный ЛенинПрожил несколько долгих лет,Нет центрального отопленьяИ сверкающей люстры нет.Пахнут бревна смолою снова,Никаких нет на окнах штор.

…Запах времени! Дух былого!Как волнует он до сих пор…Нас изба привечает скромно,Ветры времени в ней сквозят.Так мала она! Так огромна —Даже в сердце вместить нельзя.

* * *

Я навек поняла отныне,Стало в Шушенском ясно мне:Людям надобно со святынейОставаться наедине.

Помолчать, грохот сердца слыша,Не умом, а душой понять:Здесь он жил, вот под этой крышей,Эта койка — его кровать.Здесь невесте писал про Шушу,Здесь морщинки легли у рта…Я хочу тишину послушать,А при людях она не та.И когда все уйдут отсюда,И затихнет людской прибой,Я немного одна побуду —Я побуду, Ильич, с тобой…