Мир приключений, 1990 (№33)

— Добрый день, мэм13. Простите, не расслышал вашего имени.

— Миссис Кто, — ответила женщина. — Он не тот, за кого я его принимала, но подходит, Чарльз.

— А где миссис Что? — спросил Чарльз.

— Занята. Время подходит, Чарли, время подходит! “Ничто не может отвлечь достойного человека от славных деяний”. Сенека. А он очень хороший человек, Чарли, дорогой, очень хороший, но сейчас ему нужна наша помощь.

— Кому? — спросила Мэг.

— И крошка Мэгги здесь. Дорогая, рада тебя видеть. Твоему отцу, вот кому. А теперь отправляйтесь домой. Час еще не настал. Не беспокойтесь, без вас не обойдемся. Хорошенько поешьте и отдохните. Как следует накормите Кэльвина. А теперь идите! “Вера — сестра справедливости”. Верьте нам! А теперь кыш!

И, вскочив с кресла, она с неожиданной силой выпроводила их за дверь.

— Чарльз, — пробормотала Мэг, — ничего не понимаю. Чарльз схватил ее за руку и потащил прочь от дома.

Фортинбрас давно уже был впереди, сзади бежал Кэльвин.

— И не надо. Я ведь тоже не понимаю, — ответил Чарльз. — Пока не понимаю. Как только пойму, то сразу объясню. Но вы видели Форта — ни ворчанья, ни лая. Будто так и надо. Отсюда заключаем, что все в порядке. Послушайте, сделайте мне одолжение. Не будем ни о чем говорить, пока не поедим. Мне необходимо поесть, чтобы объяснить факты.

— Вперед, дурачок! — весело закричал Кэльвин. — Я никогда не был у тебя дома, но сейчас от всей души чувствую, что первый раз в жизни иду к себе домой!

Глава III

МИССИС КОТОРАЯ

Наступал вечер, они шли по лесу. Чарльз и Фортинбрас весело скакали впереди. Кэльвин шел рядом с Мэг, осторожно помогая ей, чтобы она не споткнулась о корни деревьев.

— Какой удивительный, запутанный день, такого у меня никогда в жизни не было, — сказала Мэг. — Я перестала расстраиваться, не переживаю; мне просто хорошо. Почему?

— Наверно, нам не надо было встречаться раньше, — сказал Кэльвин. — Я хочу сказать, что я знал, кто ты и все о тебе, просто не был знаком. Но я рад, что мы встретились, Мэг. Мы будем друзьями, я знаю.

— Я тоже рада, — прошептала Мэг, и они замолчали. Когда они добрались до дома, то увидели, что миссис

Мюррей все еще работает в лаборатории. Она наблюдала, как бледно-голубая струя медленно движется по трубке из мензурки в реторту. На бунзеновской горелке булькало фаянсовое блюдо с тушеным мясом.

— Не говорите Сэнди и Деннису, что я здесь готовлю, — попросила она. — Они такие подозрительные, боятся, что какие-нибудь химикалии попадут в мясо, но я ставлю эксперимент и не могу готовить на кухне.

— Мама, это Кэльвин О’Киф, — сказала Мэг. — Ему хватит мяса? Пахнет просто замечательно.

— Здравствуй, Кэльвин! — И миссис Мюррей пожала ему руку. — Рада познакомиться с тобой. Сегодня на ужин у нас нет ничего, кроме тушеного мяса, но его предостаточно.

— Прекрасно, — ответил Кэльвин. — Можно мне позвонить по телефону? Я хочу, чтобы мама знала, где я.

— Конечно. Покажи ему, где телефон, Мэг.

Мэг повела Кэльвина внутрь дома.

Чарльз Уоллес и Фортинбрас уже исчезли. С улицы доносился стук молотка: Деннис и Сэнди заколачивали что-то в укреплении, построенном ими на вершине одного из кленов.

— Сюда, пожалуйста. — Мэг провела мальчика через кухню в гостиную.

— Сам не знаю, зачем я ей звоню, когда где-нибудь задерживаюсь, — горько сказал Кэльвин. — Она и не заметит моего отсутствия. — Он вздохнул и набрал номер.

— Ма? Ах, ты, Хинки? Скажи маме, что я поздно вернусь. Не забудь. А то вы опять запрете дверь. — Он повесил трубку и посмотрел на Мэг. — Ты знаешь, что ты счастливая?

Мэг криво улыбнулась:

— Не всегда.

— У тебя такая мама! А дом! Вот здорово, твоя мама просто чудесная! Если бы ты видела мою! У нее выпали все передние зубы, и папа сделал ей вставную челюсть, но она не вставляет ее и по большей части ходит непричесанная. А когда причешется, тоже не много радости. — Он сжал кулаки. — Но я люблю ее. И это самое смешное. Я всех их люблю, а им наплевать на меня. Может быть, поэтому я звоню, когда не прихожу домой. Потому что мне не наплевать. Больше никто ни о ком не заботится. Ты просто себе не представляешь, какая ты счастливая, что тебя любят.

Мэг удивленно сказала:

— Никогда об этом не думала. Принимала все как должное.

Кэльвин погрустнел; потом его щедрая улыбка вновь осветила лицо.

— Должно случиться что-то хорошее, Мэг! Хорошее! Я чувствую.

И он начал кружить по красивой, хотя и неприбранной гостиной. И остановился перед фотографией, стоявшей на пианино: небольшая группа людей на берегу.

— Кто это? — спросил Кэльвин.

— А, группа ученых.

— Где?

Мэг подошла к фотографии.

— На мысе Канаверал. А вот отец.

— Который? Тот, что в очках?

— Тот, кого надо подстричь. — Мэг захихикала, забывая о заботах, и все потому, что получала удовольствие, показывая Кэльвину фотографию. — Волосы у него того же цвета, что мои, и он всегда забывал подстричься. Обычно все кончалось тем, что мама сама принималась за его голову, потому что у него никогда не было времени, чтобы стричься у парикмахера.

Кэльвин изучающе посмотрел на фотографию.