Мир уже не будет прежним

Глава 21

На страну неудержимо надвигалась Олимпиада. Она была везде – на телеэкранах, в динамиках радиоприёмников, в газетах и журналах, в бросающейся отовсюду в глаза олимпийской символике.

«Олимпиада – время мира!» – этот лозунг звучал отовсюду и был виден везде. Ну да, ну да… И в античной Элладе на время Олимпиад войны прекращали, и основатель современного олимпийского движения барон Пьер де Кубертен о таком мечтал.

Вот только, несмотря на призывы, с миром на планете в 1980 году были проблемы. В Европе, правда, всё сравнительно устаканилось по сравнению с прошлым годом. Было всего одно покушение, зато какое!

3 февраля 1980 года в столице ФРГ Бонне лидер главной оппозиционной партии Христианско-демократический союз и претендент на должность канцлера Гельмут Коль, направляясь на работу в Бундестаг, заехал в любимую пивную пропустить пару кружек баварского, закусив их колбасками. Когда политик закончил предаваться этим скромным радостям жизни, на выходе из пивной его обстреляли из нескольких снайперских винтовок. Как потом выяснилось, Коля не спас бы никакой бронежилет да и охрана, прикрыв собой, вряд ли смогла бы защитить – пули были бронебойными. До больницы оппозиционера не довезли.

Ответственность за покушение взяла на себя ультралевая организация RAF (Rote Armee Fraktion – «Фракция Красной армии»), в предыдущие годы уже отметившаяся громкими покушениями. В её заявлении сообщалось, что Коль «наказан за свою службу крупному капиталу и американскому империализму».

А через несколько дней в Западной Германии разразился грандиозный скандал, когда в прессу попали материалы о коррупции среди руководства входившей в правящую коалицию Свободной демократической партии, включая человека номер два в правительстве Ганса-Дитриха Геншера, которое принимало крупные взятки от западногерманских и иностранных концернов.

Канцлер Гельмут Шмидт уволил всех министров из числа свободных демократов, что привело к развалу правящей коалиции. Договориться о «большой коалиции» с христианскими демократами тоже не удалось, и были объявлены выборы в Бундестаг. Христианские демократы так и не успели выдвинуть авторитетного лидера на место Коля и поддержали кандидатом в канцлеры главу родственного баварского Христианско-социального союза и премьера земли Бавария Франца-Йозефа Штрауса. В родной Баварии Штраус был популярен, но в других землях отношение к нему было не столь однозначным. Даже многие сторонники христианских демократов заявляли во время опросов: «С меня хватит и Гитлера!», «Я не хочу выбирать себе убийцу!» (это была игра слов – Штраус был сыном мясника и в юности работал в отцовской лавке).

В ходе предвыборной кампании разгорелся ещё один скандал. Вещавшая из ГДР радиостанция «Независимая Европа», которую принимали по всей ФРГ и которая пользовалась популярностью особенно среди молодёжи из-за острых разоблачений и большого количества талантливой музыки, в том числе и считавшейся на Западе «неформатной», передала раздобытый где-то текст «канцлер-акта», который подписывали все канцлеры ФРГ, начиная с Аденауэра, и который обязывал их подчиняться требованиям Вашингтона. Группа неприсоединившихся стран подняла в ООН вопрос: как принципы этой организации, утверждающие независимость и суверенитет входящих в неё стран, сочетаются с подобными полуколониальными договорами. Генассамблея ООН большинством голосов при некотором количестве воздержавшихся (в основном стран НАТО) и одном против (США) решила, что никак. СССР выступил с заявлением, что, поскольку война закончилась три с половиной десятилетия назад и ФРГ является признанным и уважаемым членом мирового сообщества, правительство Советского Союза против каких-то договоров, ущемляющих и ограничивающих суверенитет этой страны. После такого и западногерманские СМИ осмелели и стали задавать вопросы: «Доколе?!» Группа депутатов от Социал-демократической партии подала иск в Федеральный Конституционный суд, который решил, что «канцлер-акт» противоречит конституции и законам ФРГ, а также международному праву и принципам ООН, и отменил его раз и навсегда. В Вашингтоне разразились протестами и завуалированными угрозами, но канцлер Шмидт только разводил руками: это решение суда! У нас правовое государство! Dura lex, sed lex! («Закон суров, но это закон».)