Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 2

ЕЭС стала одним из важнейших институтов экономического, политического и даже морального возрождения Европы. С середины 1960-х годов центр тяжести западноевропейской политики вновь начал смещаться влево. В том числе это произошло вследствие естественной усталости от находящихся на протяжении долгого времени у власти правых лидеров, прежде всего К. Аденауэра, А. Де Гаспери и Ш. де Голля, которые стали восприниматься новым поколением европейцев уже как авторитарные фигуры. Эта усталость от власти патриархальных авторитетов проявилась в целом ряде стран: в январе 1961 г. республиканца Д. Эйзенхауэра в Белом доме сменил молодой демократ Дж.Ф. Кеннеди, в 1963 г. в отставку ушли британский премьер Г. Макмиллан и канцлер ФРГ К. Аденауэр, в октябре 1964 г. был смещен Н.С. Хрущев, в апреле 1969 г. ушел в отставку Ш. де Голль. Уход крупных политических лидеров послевоенной эпохи сопровождался глубокими переменами в общественном сознании европейцев. Конец 1960-х годов был отмечен кризисом идентичности Запада, проявившимся в событиях 1968 г.

Поколение 1968 г. было первым послевоенным поколением европейцев, которые не находились под влиянием тяжелого опыта экономической депрессии и войны. Послевоенный пик рождаемости в Западной Европе пришелся на 1947 г., к 1968 г. дети, родившиеся после войны, достигли совершеннолетия. В центре их внимания оказался не прогресс в социально-экономической сфере, а моральная, по их мнению, ущербность современного буржуазного общества потребления. При этом огромное значение в развернувшихся событиях имела молодежная субкультура — не случайно британский историк Э. Хобсбаум указывал на то, что эта субкультура стала матрицей культурной революции, важного феномена всего десятилетия.

Благоприятные политические и социально-экономические факторы периода «просперити» обернулись на Западе рождением нового кризисного сознания, породившего волну самокритики. Студенты считали свои протесты в 1968 г. против социальной несправедливости логическим продолжением Французской революции конца XVIII в. Не случайно именно Париж стал центром «восстания» против буржуазности, которое прокатилось практически по всему миру: Берлин, Нью-Йорк, Беркли, Рим, Прага, Рио-де-Жанейро, Мехико, Варшава и другие города были вовлечены в беспорядки. По существу 1968 г. был первой глобальной «революцией», охватившей не только Запад, но и отчасти социалистические страны (Чехословакию, Польшу, Югославию), а также страны Третьего мира. Э. Хобсбаум отмечал, что 1968 г. был первым знаком того, что «золотой век» экономического бума, модернизации и внутренней стабильности уходил в прошлое.

Первоначально кризис проявился в студенческой «революции» 1968 г., которая практически одновременно прокатилась по всем западноевропейским странам и Северной Америке. Центром молодежных бунтов в Европе были университетские центры. К 1970 г. в университетах Европы обучались 4 млн студентов. За предыдущие десять лет количество студентов в ФРГ выросло со 196 тыс. до 376 тыс., во Франции — с 202 тыс. до 615 тыс. Университеты не справлялись с таким наплывом студентов — не хватало преподавателей, аудитории не вмещали всех желающих, в кампусах не хватало жилья, что создавало определенное напряжение. Но это напряжение выступило только одним из факторов студенческих волнений — главное в этом протесте было другое: студенты инициировали протестную волну, которая изрядно подорвала веру в западноевропейские ценности, институты либеральной демократии, а также капитализм как хозяйственную систему. Неуверенность Запада в себе и самокритика в период расцвета студенческого движения 1960-х годов находятся в совершенном контрасте с той уверенностью и безоговорочным признанием ценностей западной цивилизации, которое наблюдается в Европе и Америке через поколение, в начале XXI в.

В «революции» 1968 г., так сильно повлиявшей на эволюцию западного общества, ярко выраженным был протест молодежи против ценностей старшего поколения. Особенно заметно это было в ФРГ. Один из студенческих активистов Й. Фишер (впоследствии член Партии зеленых и министр иностранных дел Германии), оправдывая радикализм движения 1968 г., называл его «демократией снизу», окончательно покончившей с остатками нацизма в западногерманской политической культуре. Надо отметить, что в странах с тоталитарным прошлым — Германии и Италии — студенты требовали, чтобы старшее поколение ответило за совершенные преступления времен фашизма и нацизма, о которых к тому времени уже не принято было вспоминать. По сути чувство покаяния за преступления нацизма и фашизма распространилось в обществе после 1968 г.