Мир Ванты Ху

В тот день спокойно побеседовать им так и не дали. Стуки в дверь и оры соседей по рабочей общаге возобновились. Пришлось уходить в гостиницу.

К сожалению, о предфинале этой необычной истории стало известно несколько лет спустя. Сценаристу о ней поведал водитель Клим, крепыш со смешной фамилией Ципко с местного телеканала «ИнформТВ», кто обслуживал группу, на этот раз на съёмках документального фильма о буровиках.

– Шекспир отдыхает, – проворчал Клим на вопрос о судьбе Егора.

– В каком смысле?

– История почти про Рому и Жульету. Даж круче!

Пока добирались из Ханты-Мансийска в Сургут, по заторам размытой дороги, через вантовый мост через Обь, что открывали как раз при съёмках телесериала «Золото Югры», Клим довольно скупо поведал о трагической судьбе Плещеева. Остальное Сценарист домыслил, разведал, расспросил очевидцев, дополнил своими предположениями, и не только сам. Многое почерпнул из хаотических записей Егора Плещеева, которые он доверил ему прочитать при знакомстве.

Объединяя рассказы помбура Плещеева, «предфинальный аккорд» водителя Клима Ципко в одно повествование, Сценарист предложил свой вариант пересказа в жанре, как он сам определил, «мистический реализм».

При этом, разумеется, традиционно стоит предупредить придирчивого читателя: все события вымышлены, совпадения с реальными людьми совершеннейшая случайность.

Эвихон

Чёрные мостки на двух столбиках нависали над зеркальной гладью реки Тромъегaн29. На прогретых солнцем дощечках лежал на животе мальчуган, Егорка Плещеев. Худенький взъерошенный воробышек. Пошевеливались под лёгким ветерком льняные выгоревшие, всклоченные волосики на головёнке-тыковке. Вёрткий непоседа притих, призадумался, размечтался. Удерживал в ладошках на воде, но не отпускал в плавание деревянную двухмачтовую бригантину30, нарядный, как ёлочка, кораблик, в тоненьких гирляндах ниточек стоячего и бегучего такелажа31

. Жаль было расставаться с такой замечательной игрушкой. Боялся мальчишка, вдруг судёнышко утащит на дно страшный Водомут32, кто притаился в глубине речной и зелёной бородой воду закручивает?! Тёжный охотник Арсений Тропинин сказывал: у хантов в реках живут свои древние, былинные чудища: Ас-ики, Лух, Витхон33. Множество духов речных в таёжной округе поселилось с незапамятных времён. Егорка всех упомнить не смог.

Завороты воды на реке, по мальчишечьему разумению, устраивал именно злобный Водомут, с противными бородавками – зелёными жабами, приросшими к носу, с длиннющей бородой-мочалом из колючих коричневых водорослей. Как же могло быть иначе в фантазиях ребёнка неполных семи лет, с фамилией Плещеев, за худобу от дворовых пацанов получившего прозвище Кощейка. Отец воспитал сына на русских сказках и фильмах о Кощее Бессмертном, Марье-искуснице, Василисе Прекрасной.

Мальчуган путался в сказаниях местных народов. Чем пожилой и мудрый Дедарс был очень недоволен, терпеливо поучал: ежели живёшь на древнейшей земле хантов, имей уважение, почтение к мифологии и культуре малых народов России. И к местным ду

хам, само собой.

Кораблик был искусно вырезан из смолистой сосны мастеровым дядькой Егорки, братом отца – Арсением Тропининым, по прозвищу Дедарс, даденном самим племянником.

Старший Плещеев и Тропинин были братьями по матери. Отцы у них были разными. О своём родителе Арсений старался в советские времена не поминать. Лихой был человек, из бывших, «белых офицеров». Скрывался отшельником по дальним заимкам, оврагам, буеракам и болотам до хрущёвских времён, занимался охотой, сбором грибов и ягод, скрытно приторговывал дарами тайги на рынках ближних деревень и городков. По доносу местных партийцев был пойман чекистами и погиб на урановых рудниках в колымском крае.

Малолетний Егорка не понимал различия между «белыми» и «красными». Как раз «белые», по его детскому разумению, выглядели господами в чистых военных мундирах с погонами с «блескучими вензелями» и были благородными, воспитанными. «Красные» представлялись кровожадными индейцами, сдирающими скальпы с живых людей. В некотором историческом смысле это было недалеко от истины. Егорка зачитывался книжками Фенимора Купера про индейцев и Следопыта. Отсюда подобные сравнения с «красными». Отец и его старший брат советовали мальчугану помалкивать на темы трагической истории их семьи.

С тех самых пор Егорка уважительно величал дядьку – охотника «дедой», чаще сокращал до «деда Арс», говоря слитно «Дедарс». Огромному, как медведь, с виду неповоротливому, могучему, будто старый вяз, родственнику, с густой седой шевелюрой и бородой, как у Деда Мороза, прозвище нравилось. Дедарс так Дедарс. Схожее по звучанию с неким мистическим именем греческого героя, прозвище пришлось таёжнику по душе. У начитанного, культурного Арсения Тропинина в советские времена пантеон богов был обширен и разнообразен. Он сам порой путался, к кому обращаться в той или иной жизненной ситуации. В список доверенных лиц «тайного антисоветчика» категорически не входили и не вписывались лишь вожди мирового «пролетарьята».