У каждой стаи черных лемуров свои кормовые территории. Если соседи их нарушают, все законные владельцы сейчас же кидаются на защиту своих границ. Шум, вопли, грызня обычны в таких пограничных конфликтах. Но места ночевок у многих таких групп, днем враждовавших между собой, всегда общие и на одном определенном месте. Каждая стая приходит туда своей дорогой, по пути оглашая леса дикими криками, а на заре той же дорогой уходит. Впереди идет белоусая самка старшего ранга, за ней гуськом все другие. Темп движения колонны то убыстряется, то замедляется; отставшие, а такие всегда находятся, сердито кричат, требуя подождать их. Отстают обычно малыши. А с малышами все в стае нежны и заботливы. Свои ли они, чужие ли — их ласкают, лижут, причесывают.
Из-за белоусых самок случилось зоологическое недоразумение. Самцы у этих лемуров буро-черные, а самки рыжие с белыми усами, точнее, бакенбардами. Поначалу решили, что и те и другие — животные разных видов.
По деревьям черные, или макаковые, лемуры скачут восьмиметровыми прыжками и носятся в листве, словно птицы! Когда же их самих преследуют хищные птицы, черные лемуры спасаются, как мотыльки, уходящие от эхопеленга летучих мышей: падают с высоты дерева вниз, молнией проносятся сквозь нижние ветви и подлесок, затем по земле через гущу кустов к отдаленному дереву и дальше по вершинам.
Девять десятых лесов Мадагаскара уничтожено лесоразработками. Это грозит гибелью многим видам лемуров. Карликовый мохноногий лемур уже, кажется, вымер. Такая же судьба ждет, по-видимому, в скором времени и лемура вари.
А лемур интересный. У него пышные баки и густой воротник на шее. И шерсть, удивительно густая для жителя тропиков, так плотна, что ливневые потоки не пробивают ее. Окрашен очень красиво: у одних рас пегий, черно-белый мех, у других — рыже-черный. Живет в высокоствольных лесах на севере острова.
Вари — единственный ночной зверек в роде настоящих лемуров. И единственный, кто строит гнезда. Самка, перед тем как родятся детеныши, рвет шерсть у себя на боках и выстилает ею гнездо. Малыша мать носит, как пояс, поперек живота, позднее на спине. Он долго не расстается с ней. Но двухмесячный, уже прыгает и играет с отцом.
Вари, как и катта, мурлычет, мяукает, когда душевный покой его не нарушен. Но, возбужденный или испуганный, исторгает такие жуткие и оглушительные вопли, что мороз по коже пробирает даже дальнего слушателя. Когда вари вдруг вздумают кричать в зоопарках, с нервными посетителями случаются неприятности. В диких горных лесах усиленные многократным эхом хоровые вопли вари звучат особенно жутко.
За эти душераздирающие крики и манеру греться на утреннем солнце с раскинутыми руками и мордой, обращенной к солнцу (в молитвенной позе), мальгаши прежде считали эту полуобезьяну священным солнцепоклонником. Боялись и не обижали вари. И те привыкли не пугаться людей. Ныне цивилизация и образование освободили многих от старых суеверий, и вари лишились вековой «охранной грамоты». Так странно и по-разному зависит благополучие или гибель животных от древней веры человека в сверхъестественное.