Мириада. Том 8. 22 прозаических этюда

Смысл являет все – от зарождения до забвения, от слова до следствия; смысл предопределён; и каждый контактировал со своим. Устремиться к совершенному образу – значит отказаться от всего раннее провоцирующего, одурманивающего, вызывающего агрессию, забвение; устремив ментальный взгляд к Совершенному. Готовность к пониманию смысла на ранних этапах выражается сквозь обстоятельства, явленные смыслом. Смысл необозрим и возникает из ниоткуда. Он вечен, всемогущ и существует независимо ни от чего; не уподоблен концу или началу; отблеск его частного виднелся в чувстве безвозмездной любви, особенно материнской на ранних этапах, но не последующих. Отблеск в форме не являлся совершенством, смыслом или истинностью. Истинный смысл куда совершеннее, чем все совершенное сотворённое благодаря ему. Смысл порождает хаос. Хаос несёт куда более глубокий смысл, чем предлагается его зревшему. Основа смысла движение. Смысл есть совокупность благого и безнравственного. Смысл уже совершенство. Смысл проводник к познанию более Высокого, лежавшего вне понимания смысла, вне текущего воззрения. Смысл зарождает обстоятельство, но финал определяет индивид, путём ущемления своего я в угоду смысла. Ибо смысл не угода индивида, а угода Высшего, создающего смысл, – непостижимого, – на порядок превосходящего самую исконную мудрость, лежащую в понимании чего-либо. Бога. И если смысл велит пройти испытание сквозь унижение своего Я, это значит, что Я должно быть унижено в мере, демонстрирующей смыслу понимание обстоятельства, и готовности безвозмездным образом постичь скрытое за таковым. Смысл являет все. И даже смысл. Ибо форма, предающая жизнь словам, одна из частного форм смысла. Смысл во всем, но не все есть смысл. Ибо всего доподлинно не вообразить, следовательно условие не может выполняться полноценно.

Религия одна из форм донесения смысла, подразумевающего более всемогущественное, и невластное даже самому остро выточенному, закалённому слову. Область недосягаемая к пониманию (посредством ума), непостижима осознанием человеческим. Но постижима человечьему осязанию, как демонстрации первопричины и ее существенного отличия от обыденности, в которой не раскрывшему смысл не понять доподлинное превосходство величины, отделяющей превосходное от абсолютного совершенства. Смысл Высшее. Апофеоз. БОГ. Каждый индивидуализирован, но представлял одну из N-ых частей целого. Совокупность всего есть СМЫСЛ. Высшее, как первопричина – свобода. Граница между лишь пониманием и видением смысла во всем, – полная растворенность в небытие; ибо то перестаёт нести форму дуальности. Свобода – смысл. Высшее – устремлённость к смыслу, но не свободе. Свобода раскрывает смысл самого смысла, но не является смыслом так таковым. Устремление лишь к свободе, – иллюзия, уводящая от первопричины. Высшее непостижимо, но осязаемо. Истинное – частное Высшего. Смысл его проводник. Проводник к свободе вечному, высшему я. Горечь сладостью казалась, кто сладость горечью признал…

Часть 2

Главным отвлекающим на пути к вечному являлся ветер грёз, мешающий видеть истинное.

Смысл пропорционален текущему мировоззрению/развитию/готовности. Исконный, познанный, мною прежде выдвигаемый, – многогранен и непостижим думе житейского взора. Вследствие его первичной трансцендентности, по переживанию сопоставимой состоянию вакуума, описание чьего не поддаётся слогу прозаическому. Но не поэтическому. Ибо стих мелодия. Посему громада четверостиший, ломающих мозг волеизъявлением "от смысла", обрушиваясь, постоянно пытается прежде донести всю широту и многогранность видения "всего во всём", демонстрируя, что первичность, ничто иное, как необъятность. И право выбора всегда остаётся за наблюдающим. Пояснительные сноски весьма важны, так как благодаря им и доверительному отношению к моему видению, возможно определить на каком этапе становления/прозрения вы находитесь или опережаете.

Чем крепче вера – тем «яснее» благодать.