Мировой кризис: Общая теория глобализации

Однако для оценки перспектив глобальной конкуренции и этот подход чрезмерно детализирован. Признавая исключительный потенциал Индии (включая возникновение и укрепление в последнее время воинствующего осознания первичности собственных интересов и готовности их защищать, своего рода «индуистского фундаментализма»), нельзя не отметить его «интровертность», устремленность прежде всего вглубь, и отсутствие склонности к глобальной экспансии. Эти черты дополнительно отягчены сдерживающим прогресс индуистской цивилизации длительным, продолжающимся уже более 40 лет лобовым конфликтом с исламским миром. Существенно, что индийское общество, несмотря на улучшение технологий управления, достигнутое значительными усилиями последних 30-35 лет, по-прежнему демонстрирует свою стратегическую беспомощность перед лицом этого сдерживающего фактора.

Японская и латиноамериканская цивилизации не обладают существенным экономическим и, что в долгосрочной перспективе даже более важно, демографическим потенциалом экспансии. По имеющимся прогнозам, удельный вес первой в населении Земли в течение жизни следующего поколения практически не изменится (с 9,3% в 1995 году сократится до 9,2% в 2025), а второй - и вовсе сократится почти в полтора раза (с 2,2 до 1,5%). (Сноска: УТКИН)

Что же касается православной цивилизации, то само существование последней не как культурного феномена в стиле Бжезинского, но как субъекта глобальной конкуренции нуждается как минимум в доказательстве. По крайней мере, такие православные страны, как Кипр, Болгария, Черногория и особенно Греция необратимо вовлечены в европейские региональные процессы и, соответственно, участвуют в глобальной конкуренции как части западной цивилизации, хотя и безусловно периферийные.

Общества же постсоветского пространства, в том числе и преобладающе православные, объединены (в том числе и в культурном отношении) не столько вероисповеданием, сколько общностью истории и светской, а отнюдь не религиозной культуры. Поэтому в данном случае можно говорить о продолжающей распадаться советской или о формирующейся на ее руинах российской цивилизации, которая даже в самом оптимистичном случае еще не завершила процесс становления и не имеет достаточных ресурсов для активного участия в глобальной конкуренции.

Таким образом, исчезновение «силового поля» биполярного противостояния социалистической и капиталистической систем высвободило лишь две глобальных цивилизационных инициативы: исламскую и китайскую.

Мировая конкуренция стремительно приобретает характер конкуренции между цивилизациями - и кошмарный смысл этого обыденного факта еще только начинает осознаваться человечеством. Проще всего понять его по аналогии с межнациональными конфликтами, разжигание которых является преступлением особой тяжести в силу их иррациональности: их чрезвычайно сложно погасить, так как стороны существуют в разных системах ценностей и потому в принципе не могут договориться.

Участники конкуренции между цивилизациями разделены еще глубже, чем стороны межнационального конфликта. Они не только преследуют разные цели разными методами, но и не могут понять ценности, цели и методы друг друга. Финансово-технологическая экспансия Запада, этническая - Китая и социально-религиозная - ислама не просто развертываются в разных плоскостях; они не принимают друг друга как глубоко чуждое явление, враждебное не в силу различного отношения к ключевому вопросу всякого общественного развития - вопросу о власти, - но в силу самого образа жизни. Компромисс возможен только при изменении образа жизни, то есть уничтожения участника компромисса как цивилизации.

При этом взаимопонимание, в отличие от внутрицивилизационных конфликтов, не только не является универсальным ключом к достижению компромисса, но часто, напротив, уничтожает саму его возможность, так как выявляет несовместимость конфликтующих сторон и лишь усиливает их враждебность друг к другу.

Конкуренция между цивилизациями не просто осуществляется по отношению к каждому ее участнику методами, являющимися для него внесистемными и потому носящими болезненный и разрушительный характер; она бескопромиссна и нарастает даже при видимом равенстве сил и отсутствию шансов на чей-либо успех.

Она иррациональна - и потому опасна и разрушительна. Каждая из трех великих цивилизаций, проникая в другую, не обогащает, но, напротив, разъедает и подрывает ее (классические примеры - этнический раскол американского общества и имманентная шаткость прозападных режимов в исламских странах). Возможно, ислам уже в ближайшее десятилетие станет «ледоколом» Китая по отношению к Западу подобно тому, как гитлеровская Германия и, в конечном счете, сталинский СССР стали «ледоколом» рузвельтовских США по отношению к Европе.