Мировые религии о преступлении и наказании

Но этот замысел человек не выполнил в полном объеме до настоящего времени, и серьезным препятствием к этому явилось грехопадение первых людей, вследствие чего произошло глубокое повреждение человеческой природы. Возможность обожения появилась только после пришествия в мир Спасителя – Иисуса Христа. «В результате грехопадения человек оказался ниже своего призвания, но Божественный план не изменился. Миссия Адама выполняется небесным Адамом – Христом: при этом Он не заступает на место человека – беспредельная любовь Божия не может заменить собою согласия человеческой свободы, – но возвращает ему возможность совершить свое дело, снова открывает ему путь к обожению, к тому осуществляемому через человека высочайшему синтезу Бога и тварного мира, который является сущностью всей христианской антропологии. Итак, чтобы после грехопадения человек мог становиться Богом, надо было Богу стать человеком» [362] . То есть только через Спасителя Иисуса Христа человек может выполнить свое предназначение.

В этой связи следует полагать, что профессиональная деятельность следователя как часть общественного служения конкретного человека является своеобразным проводником к обожению. Средством к этому являются, в частности, христианские нравственность и этика, основанные на православных догматах. Согласно православной традиции нравственность и мораль должны вытекать из догматов, из Божественного откровения. Не существует в христианстве «человеческой», «общечеловеческой» нравственности и морали. Следователь должен опираться на нравственные нормы, основанные на вероучительных истинах (догматах), что не противоречит современной науке, теории и практике.

«В своей деятельности следователь руководствуется тремя видами правил: процессуальными, криминалистическими и нравственными… Нравственные нормы дают возможность оценить допустимость доказательств, тех или иных приемов с точки зрения морали. Разумеется, все виды правил находятся между собой в теснейшей связи и не должны входить в противоречие, хотя среди них главенствует закон, который презюмируется высоконравственным и целесообразным» [363] .

С этим доктринальным положением можно согласиться, но при условии, что закон не противоречит христианским догматам и нравственности. Если закон расходится с нравственностью, то перед следователем встает сложный выбор: либо нравственность, либо закон. Представляется, что дилемма должна быть решена в пользу нравственности, но таким способом, который не нанес бы ущерба ни участникам уголовного процесса, ни ему самому, разрешить все сомнения в пользу человека. В случае невозможности найти компромисс в ситуации коллизии между законом и нравственностью следователю целесообразнее отказаться от выполняемых обязанностей, уведомив об этом своего руководителя, что законом не запрещено. Думается, что в каждом конкретном случае следственно-прокурорскому работнику можно обратиться за помощью и советом к опытному духовнику, который способен дать полезные рекомендации по выходу из сложной ситуации. Для верующего человека очевидна и необходимость сугубой (специальной по конкретному случаю) молитвы.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство формально в основном соответствует нормам морали и нравственности, но в УПК РФ присутствуют и настораживающие моменты. Например, в системе принципов современного уголовно-процессуального законодательства положение об объективной истине не нашло своего отражения. Ведущее положение стала занимать идея состязательности при производстве по уголовным делам, предполагающая возможность осуществления правосудия и без достижения истины [364] .

Отметим и расширяющиеся особые порядки принятия судебного решения при согласии государственного обвинителя, когда приговор постановляется без проведения обычного судебного разбирательства по уголовным делам (главы 40, 401 УПК РФ). По сути, эти положения свидетельствуют о том, что государство дает в какой-то степени согласие на искажение истины, т. е. санкционирует некую юридическую фикцию при условии согласия с нею сторон (сделки). Если и в дальнейшем в уголовно-процессуальном законодательстве будет развиваться тенденция к противоречию между правом и нравственностью, то это чревато конфликтами как в душевной сфере самого правоприменителя, следователя, так и между сторонами и участниками уголовного судопроизводства.

Внутренние конфликты, душевный дискомфорт негативно сказываются на психологическом состоянии и психическом здоровье следователя. По некоторым научным данным, у каждого человека возникает внутренний дисбаланс, если он принимает решения, совершает поступки, противоречащие его совести, которая является, по мнению Святых Отцов, «гласом Божьим» внутри самого человека.