Миры Пола Андерсона. Т. 17. День, когда они возвратились. Рыцарь призраков и теней

Айвар кинулся по открывшемуся перед ним проходу в ночь, мимо палаток и разноцветных фургонов. Изящный силуэт скользил низко над его головой, черный на фоне Млечного Пути.

— Держи к югу, — раздался свистящий шепот, — вдоль берега реки. — Ифрианец сделал круг над Айваром. — Я полечу в другую сторону, чтобы сбить их со следа, потом вернусь к тебе. — Еще один круг. — Потом я догоню только что отплывший корабль и устрою, чтобы они взяли нас на борт. Попутного ветра. — Черный силуэт мелькнул на фоне звезд и исчез.

Айвар послушно пустился бежать через луга. Сознание же его было сосредоточено на одном: «Фрайна, Привал потеряны навсегда. Ради чего теперь жить?»

Тем не менее он продолжал бежать.

Глава 11

Когда лодка, направляемая Эраннатом, доставила Айвара на борт «Нефритовых Ворот», он рухнул на койку и погрузился в столь беспокойный, полный кошмаров сон, что испытал даже определенное облегчение, когда через несколько часов его разбудил удар гонга.

Он находился в одиночестве в четырехместной каюте, тесной, но уютной. Белые доски потолка и переборки, покрытые красным и черным лаком, были стерильно чисты, сквозь окно в медной раме на комод и умывальник падал тусклый свет. Топот и голоса над головой жизнерадостно перекликались с глубоким звуком бронзового гонга. Быстрый, певучий язык, на котором говорили на палубе, был Айвару незнаком.

«Пожалуй, нужно пойти посмотреть, что там творится», — пробилась мысль сквозь тоску по тому, что он потерял. Айвару потребовалась вся сила воли, чтобы натянуть на себя одежду и выйти за дверь.

Всюду вокруг него суетились члены команды. Один из парней заметил Динара, улыбнулся ему и сказал:

— Ахой, благословенный пассажир, — на напевном речном диалекте англика.

— Что происходит? — равнодушно поинтересовался Айвар.

— Мы приветствуем солнце, — ответил парень. — Наблюдай, если хочешь, только стой смирно там, где стоишь.

Айвар послушался. Предрассветный холод пробудил в нем жизненные силы, и он огляделся вокруг с растущим интересом.

Небо все еще было усеяно звездами, но на востоке уже начало бледнеть. Берега, в километре с каждой стороны, казались низкими синими тенями, речная вода блестела, как полированный металл, и лишь кое-где висел туман. Высоко над головой первые солнечные лучи вспыхнули на крыльях парящего вулча. Гонг умолк, команда затихла, и воцарилось полное безмолвие, подчеркиваемое чуть слышным урчанием двигателей.

Судно имело более пятидесяти метров в длину и двадцати в ширину, высокие дощатые борта, поднимавшиеся еще выше на тупом носу и закругленной корме. Посередине палубы находились две довольно большие надстройки с украшенными резьбой крышами. На носу и на корме торчали лебедки, там же располагались ветряки, подзаряжающие аккумуляторы, которые приводили в действие двигатели. Между надстройками высилась мачта с тремя квадратными парусами. Айвар заметил на самой верхней рее Эранната. Должно быть, тот провел там всю ночь, предпочтя рею койке.

За кормой на шесте лениво полоскался огромный красно-золотой флаг. Огромная фигура Хранителя, оберегающего корабль от напастей, украшала бушприт. В левой руке Хранитель сжимав меч, в правой держал цветок лотоса.

На носу лицом к команде стояли старик в мантии и шапке с кисточкой и женщина в такой же мантии, но с непокрытой головой. Чуть ниже расположились музыканты с бубном, флейтой, волынкой и барабаном. Команда опустилась на колени, маленьких детей матери держали на руках.

Становилось светлее, и тишина достигла, казалось, совершенно невероятной глубины. Иней на полированном дереве блистал, как звезды на небе.

Наконец над горизонтом поднялся Вергилий. Дрожащая сверкающая полоса протянулась по воде. Старик поднял руки и прокричал короткую молитву, команда повторила ее за ним, зазвучала музыка, все повеселели и вернулись к своим делам.

Айвар протянул озябшие руки навстречу теплым лучам. Туман растаял, и стали видны зеленые поля по берегам, стадо, рано собравшийся в дорогу, всадник, повозка, превращенные расстоянием в игрушечные фигурки. Рядом с «Нефритовыми воротами» был виден остальной караван: маленький буксир с тяжело груженной баржей, два траулера, тянущие за собой сети, несколько каяков с пастухами, каждый в сопровождении уселов, подгоняющих стадо речных свиней.

Для тех, кто не нес вахту, день начинался с наведения чистоты. Кто-то отправился вниз, кто-то, сняв одежду, нырнул за борт, чтобы вдоволь поплескаться, прежде чем взобраться обратно на палубу по веревочному трапу. Всем было весело. Но это было не такое веселье, как у тинеранов. Шутки и подначивания были добродушными, а не жалящими, смех мягким, а не визгливым. Кто бы ни проходил мимо Айвара, непременно кланялся ему и желал приятного путешествия на борту «Нефритовых Ворот».

«Да, они цивилизованны, но не скованны, сильны без жестокости, счастливы без дурачеств, сообразительны без жульничества, они ценят образование и послушны закону, они мастера в своем деле, — безразлично подумал Айвар. — И все-таки это не дикие меднокожие кочевники. Впрочем, они довольно красивы».