Миры Пола Андерсона. Том 17

Впрочем, это неважно. Природные особенности, естественно, привели к тому, что херейониты сосредоточили усилия своей науки на психологии и неврологии. Эта наука, как и вся их цивилизация, уже многие миллионы лет является окаменевшей, утрачивающей знания, умирающей… Возможно, только Айхарайх еще что-то пытается делать, пытается воспрепятствовать исчезновению своего народа. Не знаю. Но я точно знаю, что он служит Ройдхунату как секретный агент. В числе прочего в его обязанности входит вредить Терранской Империи всюду, где это только возможно.

Во времена Снелунда он заинтересовался сектором альфы Креста. Проникнуть сюда было нетрудно, поскольку пороки управления привели к расхлябанности и безалаберности. Конфликт из-за Джиханната достиг максимума, и Мерсейя нуждалась в том, чтобы трудности на этой границе отвлекли Терру.

Айхарайх тогда тайно побывал на Энее. Он обнаружил здесь больше, чем просто готовность к восстанию: он увидел в энейцах потенциал, который может привести к распаду Империи. Дело в том, что народы планеты, при всех их различиях, одинаково глубоко религиозны. Если дать им единую веру, цель проповедовать ее, они станут фанатиками.

— Нет! — не удержался от протеста Айвар.

— Так думает Айхарайх. Он провел в твоем мире много времени и отдал ему много сил, как ни драгоценен его дар был бы для мерсейцев где-нибудь еще.

— Но… всего одна планета с несколькими миллионами жителей против…

— Культ распространился бы. Айхарайх говорил о воинственных молодых религиях в прошлом Терры — кажется, одна из них называлась ислам, — религиях, благодаря которым безвестные племена достигали мирового господства, потрясали основы могучих государств на протяжении жизни всего одного поколения.

Я должен

поторопиться. Айхарайх счел, что здесь самое подходящее место, чтобы заронить искру религиозной одержимости — здесь, где в глубине каждого сознания — вера в Старейших. В Джаане-мечтателе, обстоятельства жизни которого оказались столь типичными для терранского мессии, он нашел необходимый горючий материал.

Сам Айхарайх не способен передать мысль мозгу, не обладающему врожденной способностью к восприятию. Но у него есть машина, с помощью которой он может это сделать. В этом нет ничего фантастического: терранские, ифрийские или мерсейские инженеры могли бы создать подобный аппарат, окажись в этом необходимость. Мы этим особенно не интересуемся, поскольку польза от такой машины была бы для нас незначительна: электронные средства связи больше подходят для нашего образа жизни.

Но что касается Айхарайха… Для эволюции на его планете характерны несколько видов телепатии. Ты помнишь «крадущихся в ночи», которых держат тинераны? Я поинтересовался у Айхарайха, и он признал, что их родина — Херейон. Несомненно, воздействие «крадущихся в ночи» на человека и подсказало Айхарайху его план.

Он заманил Джаана сюда, к своему логову в этих лабиринтах. Он его одурманил и… думал для него… каким-то только ему известным образом… используя свою машину, — до тех пор, пока не впечатал в его сознание ложную память и нужные для осуществления своего плана убеждения. Потом он отпустил свою жертву.

— Искусственно вызванная шизофрения. Раздвоение личности. Человека, который был нормален, заставили слышать «голоса», — Айвара передернуло.

Эраннат был менее чувствителен; или он просто уже успел свыкнуться с этим фактом здесь, в своей тюрьме? Он продолжал:

— После этого Айхарайх отбыл, у него были и другие дела. То, что он затеял на Энее, могло дать результат, а могло и не дать. Если нет — Айхарайх не потерял бы ничего, кроме затраченного времени. Но, когда через некоторое время он вернулся, то обнаружил, что его план увенчался полным успехом. Джаан обрел последователей по всем окрестностям моря Орка. Слухи о новом учении распространились по планете — у Джаана оказалось достаточно добровольных апостолов, всегда жадно подхватывающих все, что может пойти на пользу вере, и теперь особенно жаждущих слова надежды.

Конечно, события нужно было направлять искусно и терпеливо, иначе движение могло закончиться ничем, привести всего лишь к появлению новой секты, а не к революции и крестовому походу. Айхарайх наблюдал и планировал, все чаще передавал Джаану через свою машину откровения Каруита…

Ифриец резко оборвал себя и зашипел. Когти его свободной руки резанули воздух. Айвар мгновенно обернулся, вскочил и, пригнувшись, замер у стены.

Стоящая в арке фигура была очерчена слабым светом на фоне вечной тьмы. Айхарайх улыбался. Он был очень похож на человека, высокий и тонкий в своем сером одеянии; но его босые ноги были птичьими, на голове поднимался гребень из голубых перьев. Кожа херейонита имела теплый золотистый оттенок, глаза горели бронзой, тонкое лицо было изысканных очертаний. Одна из изящных рук сжимала бластер.

— Приветствую вас, — почти пропел Айхарайх.

— Так ты проснулся и учуял, — проскрежетал Эраннат.

— Нет, — ответил херейонит. — Мой разум всегда начеку. Потом, правда, я подождал, чем закончится ваш разговор.