Мистер Кольт

— Ну и кто мне не верил, босота, и ты, Заноза, тоже, — он посмотрел на бармена. — Кова. Вот он, тот самый, знаменитый. Вернулся!

Бармен указал рукой на свободный столик:

— Может, присядете? Я принесу. Что будете?

— Мне воду. Бутылку. Вите?.. — он посмотрел на товарища.

— Водку и пива, — заявил Малек.

— Стакан водки и закуски побольше, — подправил заказ Кова.

Некоторое время сидели молча, глядя друг на друга. Бармен принес в запотевшем графинчике водку, закуску, бутылку воды и стаканы. Глядя на минералку, все же спросил:

— Может, что посерьезнее?

— Все хорошо. Спасибо. Сыт, — и налил Мальку грамм тридцать. — Давай я дозировать буду. Не возражаешь?

Малек махнул рукой:

— Валяй! — и поднял рюмку. — Ну что, как положено, за встречу! — Поставил рюмку обратно. — Погоди, давай еще раз обнимемся.

— Давай за встречу.

Встали, обнялись, сели, выпили. Малек откусил бутерброд, запил водой:

— Борь, может, водочки, ну за встречу?

— Нет. Спасибо. Ты пей, если хочешь.

— Я-то да. Наливай еще!

— Погоди. Поешь сначала. Ну и давай, начинай.

— Что?

— Рассказывай. Как живешь? Вижу, не шикуешь.

Витя посмотрел на пустую рюмку и несколько задумчиво отметил:

— Не шикую, верно, но и не бедствую.

Борис как бы согласился:

— Вижу, тоже верно. И все же… Семья, дети?

— Семья. Что-то вроде. Потомства нет, но живу, есть женщина. Как это сейчас называют — гражданский брак. В таком браке.

— Работаешь?

— С этим не совсем. Со специальностью в свое время не получилось… Нет, работаю, конечно, когда надо, свои люди, связи, один звонок — и машину разгрузить, погрузить всегда пожалуйста, наличманом получил и гуляй. Шура тоже работает, в подъездах убирает, жильцы хорошо платят, ну и пенсия, вторая группа у нее — тоже плюс, неплохо получается, жить можно, так что не бедствуем, квартирка у нее… у нас, тут на Подоле, небольшая, полуподвальный этаж, так что устроен. Ты-то как? Давно откинулся?

— Ух ты, откуда жаргончик? Сидел, что ли?

— Да нет, бог миловал.

— Пару месяцев как вернулся.

— Это получается пятнадцать лет прошло, тебе ведь пятнашку впаяли?

— Да, но отсидел десять. Раньше вышел.

— Ты-то как, Борь? Осматриваешься пока?

— Можно так сказать.

— Жить как планируешь?

— Не знаю пока. Сложно все тут. Вот у тебя, видишь, жизнь сложилась. Как-никак, жена, квартира, работа, сам себе хозяин, а я пока не знаю, смотрю, как-то сложно все вокруг.

Малек проверил взглядом рюмку:

— Еще по чуть-чуть?

Борис отмерял тридцать грамм:

— Давай.

— Хочу за тебя, Боря, чтоб нашел себя здесь. Может, и не просто тут у нас, не знаю, думаю, это только так кажется, но порешается как-то, вот увидишь. А вообще обращайся — чем смогу, помогу, сдохну, но не откажу.

— Я знаю. Спасибо, Витя. Буду иметь в виду, конечно. Ты закусывай, на еде не экономь, все съесть должен. Оплачено.

— Борь. Можно спрошу? — Малек отложил бутерброд, рукой вытер губы.

— Почему нет. Можно.

— Про Бессараба.

Борис посмотрел по сторонам. Народ вокруг на них внимания не обращал, был занят собой: кто пил водку, кто пиво, чем-то закусывали, курили, отправляя к приземистому потолку с выпуклыми тесаными поперечинами, сизые струи дыма. Налил полстакана воды, выпил:

— Хочешь, могу рассказать. Дело прошлое.

Малек промолчал, но было ясно, хотел услышать, очень хотел, причем уже много лет.

— Ты ведь помнишь, когда я ему возле садика бока помял, и меня после этого посадили первый раз, ему словно руки развязали.

— Помню. Подмял под себя город, и быстро, сначала территорию расчистил, затем подмял.

— Вот-вот, — Борис снял мастерку и повесил на спинку стула, в помещении было и душно, и жарко, и муторно. — Ты лучше меня знаешь, я ведь в это время сидел.

— Знаю. Нашу банду он тоже быстро ликвидировал. Нескольких избили они, поодиночке, тебя не было, меряться силой с ним не рискнули, пацаны постепенно уходить стали: кого в армию забрали, кто учиться пошел, некоторых Бессараб к себе переманил, из тех, кто бойцы были. Отряд он сколотил, в городе таких еще не было. Бойцы отменные, спортсмены, дисциплина железная и материальная заинтересованность. Крышу ему папаша обеспечил. И потекло бабло, рынки, киоски, магазинчики. Не поверишь, уже через полгода поднялся. «Тойота прадо», личный водитель, охрана, дом — дворец, а еще через год уже «хаммер», несколько ресторанов, что еще, просто не знаю, поднялся Бессараб так, сука, что скрылся в облаках.