Мистер Кольт

— Номера не видели, машина стояла далеко от входа в здание и, говорят, боком, так, что номера все равно не было видно, людей они не подпускали к себе на близкое расстояние, несколько человек пытались идти следом, но они отпугивали их оружием. А вот из того, что нас могло бы порадовать, так это то, что один из преступников ранен, и еще женщина была в комнате, в нее тоже стреляли, но, к счастью, осталась жива, в критическом состоянии, но жива, а потому есть надежда, что-то расскажет. Будем ждать, может, в какой больнице раненый в спину объявится, хотя надежда невелика, думаю, не настолько дураки, а главное, женщина, пойдет на поправку, описания даст преступников.

— А что народ рассказывает?

— Пока опрашивают. Но это пустое. Входили в офис они без масок, в тот момент на них никто внимание не обратил, а выходили уже в масках. На вахте камера есть, сейчас с ней тоже работают, но думаю, лиц мы там не увидим, знали они о камере и как от нее отвернуться тоже.

— А что за офис, вид деятельности?

— Хороший вопрос. Сам догадаешься?

— Конвертцентр?

— Именно. Что-то вроде головного офиса.

— Уже хоть что-то. Сначала Березняки, теперь здесь мясорубка. Что-то происходит в этой преступной отрасли. Война? Нанятые киллеры? Искать заказчиков?

— Возможно, Валя. Не исключено, еще жертвы будут, а вот как предугадать, не допустить, а еще лучше опередить. Бесит меня все это, словно по рукам-ногам связаны, ничего сделать не можем. Да, совсем забыл, что на Куреневке?

— Там неплохо. Терехов признался, готов сотрудничать со следствием, подписал протокол. Теперь и для Науменко ничего не остается, как сознаться и оружие сдать.

— Хорошо, хоть где-то у нас получается. Вот таким макаром по списку нам и надо двигаться.

У Аранского опять зазвонил телефон, он посмотрел на дисплей:

— Из управления.

Приложил телефон к уху. Было видно, как с первых же услышанных слов он изменился в лице, закрыл глаза и задержал дыхание.

— Черт, — на выдохе простонал он. — Едем.

Сунув телефон в карман посмотрел на Кордыбаку:

— Не поверишь. Вооруженное нападение на офис. Да что за день такой. Едем, Валя, едем. Остальные здесь закончат — подтянутся.

Почти на бегу запрыгнули в «сонату» Аранского, выскочили на Кольцевую, метров через тридцать развернулись, включили маячок и помчали в сторону развязки на Теремках.

— На Олимпийской. Есть жертвы. Думаю, картина та же, — Аранский похлопал себя по карманам, достал пачку с сигаретами, тряхнул ее, несколько сигарет выдвинулись наружу, губами отделил одну, вытащил, пачку бросил на полочку в дверях, опять похлопал себя по карманам, кивнул в сторону бардачка. — Посмотри прикурить.

— А прикуриватель?

— Выбросил.

Валентин пошарил в бардачке — на самом дне лежала зажигалка, подумал и не стал доставать, обратно присыпал различной всячиной, говорить ничего не стал, просто закрыл ящик

Ехали молча. Думали об одном и том же. Задачка им выпала не из легких. Этот Мистер Кольт со своей бандой немало бед наделал и ни остановиться, ни угомониться пока не собирался. Говорить о своей слабости им не хотелось. О своем бессилии перед этими отморозками не то что не хотелось, это выглядело бы как оправдание своей беспомощности, а хуже того — неспособности найти, обезвредить и, если нужно, уничтожить. Никто не хочет, да и не любит быть слабым, а тем более признавать это.

Если Аранский думал, что стареет, теряет чутье, сообразительность, гибкость логики и быстроту мышления, и в этом причина, а значит, пора уходить, искать другую работу — и попроще, и спокойнее, и комфортнее, то Кордыбака, наоборот, приходил к мысли, что молод еще, не дорос до подобных дел и заниматься ему пока надо, такими как Терехов и Науменко, а значит, переходить в другой отдел, а Аранскому другой нужен помощник — и старше, и энергичнее, и опытнее, поинициативнее и оперативнее, короче, где-то так. И все же сдаваться не хотелось ни одному, ни другому.

Аранский вытащил изо рта сигарету, посмотрел не нее, приоткрыл окно и выбросил на дорогу. Проехали ВДНХ, Голосеевский парк, Демеевку, оставалось минут десять до цели.

Не доезжая до Олимпийской, Аранский свернул на улицу Федорова, сбавил скорость. Среди домов во дворе увидели несколько полицейских машин. Не заезжая далеко во двор, остановились, до офиса метров сто прошлись пешком.

Входная дверь была приоткрыта, на входе в офис дежурил полицейский, Аранский показал удостоверение, и они вошли. И опять та же картина: лужи крови, неподвижные тела на полу и оперативные работники, скорее всего, районные, неторопливо выполнявшие свою работу. Один из них, увидев вошедших, подошел ближе, взглянул на удостоверения и представился:

— Капитан Орехов. Ваших не было еще, где-то на Теремках, там тоже нечто подобное произошло.

— Я в курсе, только оттуда, — согласился Аранский. — Если можно — хотя бы вкратце, что известно.