Мистер Кольт

Студебеккер переоблачился в домашнее, засучив рукава, достал из пакета бутылку «Метаксы», поставил на стол:

— К мясу. А как же без этого. Знаю, не большой любитель ты спиртного, но сегодня никак. Что скажешь?

— Согласен, сегодня никак.

Пока чистили картошку да жарили мясо, хотели, не хотели, ненадолго, но вспомнили годы, понапрасну прошедшие, и, хотя хорошего практически там ничего-то и не осталось, какие-то моменты все равно запомнились, задержались в памяти и теперь возникли из глубины заколючного прошлого, напомнили о себе, всплыли невольно.

Золотистая, местами до корки прижаренная мелко нарезанная картошечка приятно дымилась, томясь в большой сковородке, доходя до кондиции, а рядом мясо, обжаренное с лучком и в специях на мелкой сковородке, распространяло аромат неописуемого благовония, дразня и раздражая в унисон урчащие, проголодавшиеся желудки.

Студебеккер двумя пальцами зажал свой нос и демонстративно отвернулся от яств:

— Нет, видеть не могу, вдыхать тем более, это выше моих сил. Какое кафе, какой ресторан, разве там приготовят вот так, по-домашнему, по-нашему! Наливай, не могу терпеть больше.

Кова откупорил бутылку, достал из шкафа рюмки, наполнил, посмотрел на сковородки и на Студебеккера:

— По тарелкам? Или так?

— Так будем, из сковородок горяченьких.

Выпили, хорошо закусили, выпили еще, легко закусили, Студебеккер откинулся на спинку стула, удовлетворенно вздохнул, первое насыщение наступило и приятно распространилось по телу:

— Капустки бы еще. Молодец Боря, не ожидал, не знаю, сумел бы я приготовить так же, боюсь — нет. Может, у тебя талант?

— Все проще, Романыч, несколько месяцев сам себе поготовишь, не так мастерство отполируешь.

— Не знаю, а за тебя рад. Давай еще по рюмочки, и я буду слушать, а ты рассказывай.

— Что именно?

— Все. Начиная с того момента, как сюда вселился.

Борис задумался, отмотать назад ленту памяти — это одно, но не мешало бы и отфильтровать нужное от ненужного, знал бы — заранее подготовился. Не все стоило рассказывать Студебеккеру, появился он внезапно, и теперь Борис не совсем готов был к изложению, оставалось ориентироваться на ходу.

— Нашел квартиру эту, заселился, труда это не составляло, что у меня, пара брюк, куртка, несколько футболок. Осмотрелся, купил ноутбук, принтер, телефон, настроил почту.

Студебеккер взял со стола телефон Бориса повертел в руках.

— Самая рядовая трубка, позвонить, сообщение написать, правда, на две симки.

Студебеккер согласно кивнул.

— Так и жил, сообщений от вас никаких, а деньги заканчивались. Решил дельце какое провернуть. На Петровке меняла валютный приглянулся, присмотрелся я к нему, пару раз по сотке поменял, а потом на крупную сумму сделку заказал, но так, чтобы не на глазах у прохожих, он согласился. Оказалось, был у него еще магазинчик свой, там же, на Петровке, туда и привел меня. К сожалению, жена его там тоже находилась, пришлось и ее.

— Обоих порешил?

— А что делать было, Акерман Романыч, в лицо он меня знал, мой номер телефона тоже, а тут еще и жена его.

— И сколько взял?

— Около восьми штук, если все в баксах считать, — первый раз соврал Борис. Машину свою светить он не хотел, эту сумму отнял.

— Оружие какое и откуда?

— ПМ, был у меня еще с времен давних, сохранил, — опять соврал Борис.

— Взглянуть можно?

Борис принес пистолет, Студебеккер повертел оружие в руках, выдвинул обойму, вставил обратно:

— И где же ты его затаскал так?

— Что делать. Какой есть.

— Патронов не густо.

— Два осталось.

— Где, Боря, еще ствол поработал?

— Да нигде больше. Хотя в Харькове. «Зеркало».

— Конечно, — Студебеккер улыбнулся. — Как там все прошло, расскажи.

— Как и планировали, нашел на сайте знакомств подходящую кандидатуру, встречу назначил на харьковском вокзале в тот же день, как приехал, с полчаса он помаялся у входа и, не дождавшись суженой, домой поехал, я за ним. Главное было в квартиру попасть. Получилось, остальное, сами понимаете, труда не составляло.

— Гильзу не оставил?

— Все чисто, — в очередной раз соврал Борис.

Студебеккер положил пистолет на стол, посмотрел вокруг, на окно, встал, принес из комнаты сигареты, закурил. Борис, звякнув тарелками, достал из шкафа блюдце вместо пепельницы, поставил на стол, приоткрыл окно.

Что думал Студебеккер, неизвестно, только молчал и курил, аккуратно стряхивая пепел в блюдце. Наконец затушил окурок, размазывая жар по белому фаянсу, взял рюмку двумя пальцами повертел на свету:

— Наливай еще по маленькой, выпьем, закусим, и чайник включай на десерт.

Пока закипала вода, потом чай заваривался, вышли в комнату. Акерман Романыч попросил документы харьковской жертвы, устроился удобно на диване, разложил бумаги на столике. Каждый документ просмотрел внимательно: паспорт, код, свидетельство о рождении, диплом об образовании, школьный аттестат. Открыл опять паспорт, посмотрел на фотографию, на Бориса, опять на фотографию:

— А другие снимки есть?

— Да, в компьютере, по интернету он присылал. — Борис включил ноутбук, отыскал снимки повернул экран к Студебеккеру. — что-то не так?

Студебеккер подошел к компьютеру, сел рядом, полистал фотки: