Мистер Монк и «синий грипп»

Это ему не понравилось, но он достаточно умен, чтобы не попросить салфетку.

Я отвезла Монка домой. Когда вернулась к себе, Джули уже спала. Я очень устала и ожидала, что провалюсь в сон через пару секунд после касания подушки головой, но морфей не прилетал.

Мне не давали покоя мысли о разговоре после ужина. Чем заняться, если Монк перестанет нуждаться в моих услугах?

Несмотря на смехотворную зарплату, ненормированный график работы и отсутствие карьерного роста, я комфортно чувствовала себя на этой работе, хоть и попала на нее случайно, а не сознательно.

В каком-то смысле я завидовала Монку. Он сам управлял своей жизнью. Он знал, кто он такой, какими талантами обладал и для чего послан на Землю. Знал с младых лет. Он был рожден, чтобы стать детективом. Лучшим из них.

Я же не уверена, для чего родилась, в чем хороша и куда ведет меня жизнь.

Предполагаю, что должен быть еще хоть один такой же бесцельный человек как я, но все равно чувствую себя, как единственная личность, рожденная без предустановленного программного обеспечения.

Никогда не замечала у себя тяги к определенной профессии. Никогда у меня не водилось художественных или физических способностей. И всякий раз я завидую, встречая человека, всю жизнь знающего, для чего он создан.

Я попыталась представить себе, каково это — расти с уверенностью, что у тебя есть природный талант к живописи или пению, или к аргументированному спору, или к маханию бейсбольной битой. Каково расти с горящим желанием стать кем-то конкретным, вроде ветеринара или астронавта, адвоката или шеф-повара, садовника или инженера? Должно быть, это классно. (Я раньше мечтала стать одной из Ангелов Чарли, но не всерьез. А еще хотела стать рок-звездой, скорее, ради соответствующего гардероба и поклонения).

Многие находят свое призвание в колледже, поняв на лекциях или стажировке, чем хотят заниматься. Или определяются, сменив пару профессий после окончания обучения. Иногда призвание само находит человека.

Я имею в виду, никто не растет с мечтами о торговле автомобильными страховками, но есть люди, добившиеся огромных успехов на таком поприще. Как только начинают этим заниматься, сразу понимают, что это именно то, для чего они родились и в чем чертовски хороши.

А я все еще ожидаю момента собственной реализации.

Митч, мой муж, всегда знал, что хочет летать. Он не был счастлив, долго топча землю ногами. Он должен был находиться в воздухе. Но не просто полеты являлись его мечтой; должна была иметь место бо̀́льшая цель, чем просто развоз туристов и доставка посылок в разные города. Им владело желание служить своей стране. Я восхищалась его страстью к полету и преданностью армии, но лишь делала вид, что понимаю, потому что никогда не ощущала подобного зова души.

Словно мячик, скакала я по жизни с одной работы на другую. Даже выскочила замуж и завела ребенка, сознательно не планируя и не мечтая о семье.

Работа на Монка самая интересная и захватывающая из всех, что я перепробовала прежде — а еще самая тяжелая, отнимающая массу времени, порой приносящая разочарование и финансово нестабильная. Но я наткнулась на нее случайно, как и на все остальное в жизни.

Является ли помощь великому детективу моим призванием?

Не знаю.

Быть может, найдется еще один неблагополучный детектив, нуждающийся в моей помощи. Но как быть с профессиональной квалификацией? Напишут ли мне Монк, Стоттлмайер и доктор Крогер рекомендательные письма? А если напишут, что именно?

Даже если они действительно поспособствуют моей карьере помощника детектива, мне трудно представить себя рядом с Фрэнком Портером, Синди Чоу, Бешеным Джеком Уайаттом или каким-либо другим детективом с проблемами.

Мои отношения с Монком уникальны. Дело в его темпераменте, нежной душе и нашей общей боли, благодаря которым мы так сблизились.

Я надеялась, мне удастся наткнуться на что-нибудь, мечтая о достатке, принесенном новой работой. Так я проволновалась и фантазировала до предрассветных часов, пока, наконец, не забылась беспокойным сном.

20. Мистер Монк и пыльный кролик

По вторникам Монк ходит на регулярный прием к доктору Крогеру, своему психиатру. Этот шринк заставляет меня нервничать. Меня пугает, как он анализирует все сказанное мной, язык моего тела и даже расширение зрачков, определяя, насколько я спятила.

А еще он постоянно совершенно расслаблен. Это неестественно. Уверена, зайди я в его офис с топором в груди и обезьяной на голове, его бы это не напугало. Мне и в самом деле хочется проделать такой номер, чтобы посмотреть, права ли я.

Доктор Крогер поприветствовал нас, когда мы переступили порог его безупречной приемной. Интересно, там так чисто, чтобы не раздражать пациентов, похожих на Монка, или у самого врача ОКР?

— Поздравляю, Эдриан, — приветствовал доктор Крогер.

— С чем? — опешил Монк.

— С восстановлением в органах и назначением капитаном, конечно же. Я очень счастлив за тебя!

— Видели меня по телевизору?

— Да.

— Значит, заметили момент политической драмы, который по остроте превосходит дебаты Никсона и Кеннеди, — загордился босс.