Мистер Монк идет в пожарную часть

Монк милостыню не подавал, зато раздавал пакетики салфеток из моей сумочки каждому встречному неимущему. Думаю, они вряд ли оценили этот «щедрый» жест, особенно парень в безразмерном рваном плаще, одетом поверх нескольких слоев грязных рубашек, устроившийся спать на клочке картона.

Как только Монк бросил ему пакетик Уэт Уан, бездомный тотчас поднялся с подстилки.

— И какого черта мне с этим делать? — возмутился он, с отвращением держа салфетку. Его волосы и борода были спутанными, кожа загорелой и густо залепленной грязью. От него так несло разложением, будто он спал в мусорном контейнере. Зловоние было как невидимое силовое поле, держащее Монка в трех футах от бомжа.

— Вы правы, — сказал Монк бездомному. — Это необдуманно с моей стороны.

Он залез в мою сумочку, достал оттуда две горсти салфеток и бросил под ноги человеку.

— Одной в самом деле было бы недостаточно, — бросил Монк, и, чихая, поспешил дальше. Нам в спину неслись ругательства бездомного.

Я подала Монку Клинекс, он высморкался и положил использованную салфетку в мешочек фирмы Зиплок, запечатал его и убрал в карман.

— Этот человек спит с кошками, — пояснил Монк.

— Думаю, это меньшая из его проблем.

Обернувшись через плечо, я увидела, как бездомный собирает салфетки и набивает ими карманы. Заметив, что я смотрю, он отвернулся.

И тебе тоже всего хорошего, — подумала я.

Мы продвигались на север по Монтгомери, дойдя до пересечения с Коламбус-авеню, и достигли Телеграф Хилл. Офисные здания и рестораны сменились высококлассными галереями и резиденциями. Мы делали зигзаги вдоль боковых улиц жилого треугольника викторианских домов и садов, граничащих с Коламбус-авеню, Монтгомери и Филберт. Это довольно крутой подъем — не такой крутой, как тот, что мы осиливаем в парке Долорес каждое воскресенье, но к вершине холма дышалось тяжеловато. К моему большому удивлению, мы оказались у здания пожарной части, где работает Джо.

— Не возражаете, если мы остановимся ненадолго и поздороваемся с Джо? — спросила я. Думаю, Брину бы потребовался отдых, даже несмотря на спешку. Мы прошли восемь или десять больших кварталов от Эксельсиора за двадцать минут.

— Отличная идея! — согласился Монк. Он выглядел явно нуждающимся в отдыхе.

Меня радовала возможность немного просохнуть. Морось не так плоха, пока не накопится, и ты внезапно не осознаешь, что мокрая до нитки. Что с нами и произошло.

Кроме того, мы более или менее убедительно доказали, что Брин мог добраться до дома Эстер Стоваль, находившегося в паре кварталов от пожарной части, из Эксельсиора за полчаса.

В пожарной части, разумеется, все блестело. Даже экипировка, висящая в открытых стойках, была чистой, а бегунки и молнии сияющими.

Пожарные полным составом сидели на кухне и ели пиццу. Я не могла не заметить, что корзина — кровать Спарки с резиновым пищащим хот-догом все еще стояла на месте. И Монк заметил ее. Думаю, Джо пока не был готов принять смерть Спарки. Мне знакомо это чувство. Одежда Митча висела в шкафу в течение года после его смерти. И знаю, что у Монка до сих пор есть подушка, на которой спала его жена. Он хранит ее в полиэтиленовом пакете в шкафу.

Джо широко улыбнулся, вскочил и бросился поприветствовать нас. Добрался до меня и … застыл в неуверенности, как поступить дальше. Поцеловать меня? Обнять? Пожать руку? Мы сошлись на дружеских объятьях.

— Натали, Мистер Монк, какой приятный сюрприз! Вы как раз вовремя, чтобы разделить с нами пиццу, — Джо обернулся на капитана Мантуза, уже протягивавшего Монку кусок, завернутый в салфетку.

— Нет, спасибо, — вежливо отказался Монк. — Мы зашли задать несколько вопросов.

И снова я оказалась не в курсе событий. Мне-то думалось, что мы случайно попали к пожарной части.

— Капитан Мантуз, случалось ли Вам замечать пропажу полотенец до вечера пятницы?

— Конечно, они постоянно пропадают, — ответил Мантуз. — Это как с носками. Ну Вы понимаете, о чем я.

— Нет, не понимаю, — Монк выглядел искренне недоумевающим.

— Да все теряют носки, — сказал Мантуз. Все сидящие рядом с ним кивнули в согласии. Как и я. — Вы никогда не теряли носок?

— Как это? Они либо на моих ногах, либо переносятся в корзине из прачечной в ящик для носков, — говорил Монк. — Я даже не представляю, как это в принципе возможно — потерять носок.

— Это одна из величайших тайн жизни, — произнес Джо. — Куда пропадают носки.

— Туда же, куда и наши полотенца, — рассмеялся Мантуз.

— И мои трусики, — ляпнула я. Мантуз перестал улыбаться. Я обернулась вокруг, увидев, что все на меня уставились. — Да ладно, ребята, все теряют нижнее белье!

Мужчины качали головами и смотрели с недоумением, особенно Монк и Джо.

— Я знаю это как факт, — твердо отчеканила я.

— Я хочу, чтобы Вы кое о чем поразмыслили, капитан, — произнес Монк, спасая меня от дальнейшего смущения, хотя я уверена, он заговорил вовсе не по этой причине. — В особенности, могли ли Вы с большой вероятностью сделать какие-нибудь письменные заметки о пропавших полотенцах, вернувшись с вызова на пожар?

Мантуз обдумывал вопрос несколько мгновений: