Мистический Петербург

Кстати, в 1993 году на зловещем участке канала погибло 303 человека. Факт смерти этих несчастных был списан на банальное самоубийство. Через десять лет, в 2003 году, данные о самоубийствах на Обводном канале оказались засекреченными. Что будет дальше, не знает никто. Впрочем, как говорится, поживем — увидим…

Мумия

Летом 2004 года археолог эстонского происхождения Тынис Папайя получил посылку из Каирской академии наук. Для ее получения ему пришлось отправиться на Пулковскую таможню.

— Это от моих друзей. Трудно сказать, что они могли мне отправить, — сказал ученый, увидев здоровенный деревянный ящик.

Один из таможенников подвел к грузу натасканного на наркотики кокер-спаниеля, но собака, вздыбив шерсть, зарычала и резко отпрянула в сторону.

— Ищи, Альма, ищи, — приказал проводник.

Однако кокер поджал хвост и жалобно заскулил, отказываясь работать.

— Вскрывайте, Хвощев, — распорядился старший таможенный чин.

Хвощев поддел крышку ящика гвоздодером. В помещении запахло чем-то тошнотворным.

— Насрали туда, что ли, — раздраженно буркнул старший таможенник, бросив косой взгляд на археолога.

«Крык!» — под нажимом гвоздодера сдался последний гвоздь. Хвощев снял крышку и тут же испуганно отскочил.

Старший чин глянул в тару, вздрогнул и оторопело захлопал глазами. Когда он обрел дар речи, то от его крика всем присутствующим заложило уши, а бедный спаниель надудолил лужу.

— Что это???!!! — страшно исторгла чиновничья глотка.

Папайя поспешно надел очки и низко склонился над ящиком.

— Мумия… Боже мой, настоящая мумия! — радостно сообщил археолог.

Среди упаковочного материала лежал освобожденный от погребальных тканей иссохший, скрюченный уродец. Череп, туго обтянутый черной кожей, с клочьями длинных, спутанных волос, сморщенный живот, прилипший к позвоночному столбу, и кривые ноги с огромными, вывернутыми ступнями внушали отвращение и ужас.

Пока таможенники приходили в себя, ученый вскрыл конверт, находящийся рядом с кошмарным посланием.

«Дорогой коллега Папайя! — значилось в письме Каирской академии наук. — Тронутый твоей искренней любовью к египетским древностям, счел своим долгом, с одобрения и при поддержке ученого совета, направить тебе настоящую древность. Это мумия подростка, жившего в Гизе в эпоху Раннего царства. Выбор на этот подарок пал неслучайно. Я хорошо помню твои восторженные слова о том, что мумии вобрали в себя все загадки и аромат Древнего Египта. Надеюсь, ты будешь рад. С наилучшими пожеланиями д-р Эмир аль-Садат, президент ученого совета Каирской академии наук».

К письму прилагались: официальный акт, заверенный египетской таможенной службой и МИДом, о разрешении вывоза мумии за пределы страны и бумага о передаче ее частному лицу, оформленная на имя Т. Папайя.

— А я запрещаю ввоз говна на территорию России! — вдруг заявил старший таможенный чин, до глубины души уязвленный фактом подобного «импорта».

Однако более высокое начальство оказалось не столь категоричным. Ознакомившись с сопроводительными документами и взглянув на мумию, главный таможенник распорядился груз пропустить.

Когда окрыленный Папайя втащил ящик в квартиру, его жена, увидев, что в нем, быстро собрала чемодан.

— Папайя, ты дурак! — сказала жена и на прощание громко хлопнула дверью.

— Сама ты дура, — ответил Тынис, любуясь забальзамированным подростком.

К своему ужасу, он обнаружил, что тот отсырел. «Гадкий климат», — пришел к заключению ученый и, пройдя на кухню, зажег духовку газовой плиты, пристроив мумию близ ее огнедышащей пасти.

— Так, хорошо, — удовлетворенно сказал он и отправился работать над научной статьей «Находки древнеегипетских захоронений в пустыне Вади-Алаки».

Утром Папайя с изумлением убедился, что в квартире стоит неимоверная жара, но процесс сушки практически не идет. Даже напротив, за ночь мумия пропиталась влагой, словно неотжатая половая тряпка. «Мало тепла», — подумал ученый, с яростью глядя на холодные батареи парового отопления. Спешно перекусив, он отправился в почтовое отделение.

На бланке международной телеграммы Папайя излил свою признательность Каирской академии наук и лично д-ру Садату, в конце сделав приписку: «Подросток промок, сохнет крайне медленно, что делать?» Телеграфистка, принимая телеграмму, подозрительно покосилась на ученого, а уходя, он услышал, как она говорила своей подруге: «Маша, Машь, смотри, что вон тот, очкастый, написал, наверное, трехнутый».

Дневная суета совершенно выбила Папайя из обычного распорядка. Работать со статьей он начал, когда на город опустился ночной мрак. Склонившись над письменным столом, заставленным древнеегипетскими изваяниями, амулетами, осколками чаш и глиняными ядрами от пращи, археолог внимательно изучал свои прошлогодние записи о раскопках в Вади-Алаки. Внезапно на кухне послышался негромкий стук. Ученый насторожился, раздавшийся стук показался ему странным и подозрительным.

Он вышел из-за стола и направился в темноту коридора, в конце которого голубым пламенем мерцала плита и дрожали причудливые тени. Папайя включил свет.