Миттельшпиль

— Лучшая оборона берегов Британии — ее флот, — пафосно провозгласил «Первый». — И только если он не справится в дело пойдут волонтеры. Напомню также, что часть из них имеет реальный опыт второй англо-бурской войны. Так что у нас, джентльмены, на такой невероятный случай имеется даже не двойная, а тройная страховка…

— А Индия и Персия? — прервал его «Второй».

— Там вполне хватит наших индийских войск. Зона нефтяной концессии будет оккупирована немедленно с началом войны, — ответил за «Первого» его молодой напарник.

— Ну что же, джентльмены. Остается только выпить за успех, — подытожил «Второй».

Британская Империя. Ирландия. Окрестности г. Дублин. Май 1908 г.

Инспектор Кросс, как и большинство участников Особой Группы, считал констебля Лейстрейда, мягко говоря, недалеким человеком. Однако он задержался в группе отнюдь не благодаря хорошему знакомству его семейства с семьей герцогов Йоркских. Нет, никакое высокое покровительство при отборе в столь серьезный отдел полиции не принималось в расчет. Точнее, принималось в минимальной мере. Но в данном случае констебль оставался в группе благодаря своим приобретенном в Ассамской военной полиции навыкам. Так умело развязывать языки «специальными средствами», не оставляющими следов на теле подозреваемого, кроме него не мог никто во всей Королевской Ирландской Полиции. Кроме того, он был силен, смел и неплохо владел револьвером, винтовкой и дробовиком, что не раз подтверждал во время пикников, устраиваемых суперинтендантом. В Ирландии, надо признать, полиция не могла обойтись без оружия, особенно в сельской местности. Тем более, что юрисдикция Особой Группы фактически распространялась куда шире, чем официально признанные границы Дублина.

Именно поэтому сейчас Кросс и Лейстрейд скакали по деревенской дороге, удаляясь от города с каждым мгновением. А потому, что дорога проходила по Ирландии, у обоих под сюртуком и в седельных сумках таились смертоносные сюрпризы для пытающихся их остановить.

— Алекс, — спешить было некуда, кони шли шагом, и Лейстрейд неожиданно разговорился, — ты действительно хочешь отдать ему эти деньги?

— Есть другие предложения? — удивился Кросс. Деньги, которые запросил доносчик были действительно велики, целых шестьсот фунтов. Но и полученные сведения того стоили. Получить данные о встрече осведомителя и Кларка, да еще в доме, где хранится оружие — очень большая удача. Но осведомитель после этого раскроется и вынужден будет уехать подальше от Ирландии. Именно поэтому ему требовалась такая большая сумма. И поэтому ее выплатили.

— Я просто вспомнил, как поступили русские с их агентом у боевиков. Опубликовали все его данные. На поражение террористов это повлияло не меньше, чем репрессии.

— Предлагаешь…? — удивлению Алекса не было предела: «Вот так и туповатый Майкл», — подумал он. И тут же придержал коня. Так как вдали показалась цель их путешествия — заброшенная ферма. Таких в Ирландии всегда было много, но обычно они представляли собой натуральные развалины, неинтересные никому. Эта же, хотя и выглядела заброшенной, на развалину нисколько не походила. Конечно, вместо окон зияли пустые проломы, дверь отсутствовала, но стены стояли крепко, да и крыша выглядела абсолютно целой.

— Приехали, — заметил Лейстрейд. — Предлагаю коней спрятать в этой рощице, а потом подбираться к ферме с двух сторон. И…, — он внимательно посмотрел на спешивающегося Кросса, — думаю, что Кларк разоблачил уже нашего осведомителя и убьет его, заметив нас. И будет сопротивляться аресту, отстреливаясь до последнего. А у осведомителя найдут часть выданного ему вознаграждения. Двести пятьдесят фунтов — очень неплохая сумма, Алекс.

— Думаю, — ответил Кросс, привязывая коня, — что тебя ждет блестящая карьера оратора, Майкл. И не удивлюсь, увидев тебя в парламенте. Говоришь очень убедительно.

— О парламенте надо подумать, — согласился Лейстрейд. И еще раз удивил Кросса, достав из седельной сумки не только свой обычный армейский револьвер Веблея, но и компактный русский «Браунинг». — Я с этой стороны, а ты держи окна…