Мю Цефея. Дикий домашний зверь № 5 (6) — 2019

Стальные, сдавленные в диски спирали свистели, разрывая воздух, с хрустом рикошетя от кирпичных стен и рассыпаясь в брызгах осколков. Снаружи ругался водитель, хрипел рядовой, разорванный ударом изнутри развернувшейся в пробитой грудной клетке спирали, поднялась выбитая из стен пыль, Мазай щурился, стараясь что-то разглядеть, и уже собрался сделать рывок к циклоцепу, что валялся рядом с затихающим рядовым, как обстрел прекратился.

Стало очень тихо — только что-то осыпалось снаружи и свистел пар, выходя из пробитой системы покосившейся под обстрелом фуры.

Уцелевшая под потолком газовая лампа перестала болтаться, и замерли метавшиеся из угла в угол тени.

Мазай услышал в темноте шаги. Кто-то вошел снаружи в разгромленную заставу. Мазай замер у стены, стараясь не дышать громко.

Раненый водитель лежал на полу в луже крови и еще тихо, едва заметно шевелился. Служилый в анатомических доспехах со знаком медного аспида, хватающего себя за хвост, на кирасе приблизился к водителю, наклонился, рассматривая того, кто там лежит, потом распрямился и пальнул жалом в водителя, тяжелые брызги подняло до потолка.

Мазай не стал ждать неизбежного. Рванул мимо перезаряжающего жаломет служилого, выбросился в окно, выкатившись прямо под спущенные колеса своей изрешеченной фуры. Вскочил и тут же свалился, сбитый с ног взорвавшимся о борт фары спиральным диском — осколки спирали хлестанули по рукам, которыми он закрыл лицо.

Он еще успел увидеть, как наклоняется над ним тот служилый — с дырчатой маской вместо лица, как поднимает жаломет, направляя прямо в глаза Мазаю. Он даже разглядел крестообразный выход ствола, как вдруг проснувшаяся от шума снаружи Красотка выбила дверь фуры — а клетка ее вообще не могла остановить, так, тара для погрузки — и в прыжке просто смахнула руку служилого вместе с жалометом, как не было.

В темноте загрохотал бортовой дискобол броневика, потом там скрипела отдираемая с мясом от грузовика дверь, и один за другим замолкали вопли поедаемых заживо.

Мазай очнулся от того, что кто-то облизывал ему лицо жестким, липким языком с отдаленным запахом красной рыбы.

— Да уйди ты от меня, — простонал Мазай, отталкивая морду Красотки от своего лица. — Вот пристала…

Потом все вспомнил и сел на плитках дороги. Все вокруг было именно таким ужасным, как он до забытья. Только добавилась еще кровища, что натекла под распотрошенным броневиком.

Ну да… Степной ящер — это вам не сайгаков по загону гонять. Это тварюшка серьезная, в ваших местах малознакомая…

Довольная, сытая Красотка пихнула Мазая плоской головой, едва не свалив с ног.

— Да ну тебя, — вяло отбивался Мазай. — Обожралась, да? Нехорошо.

Красотка громко икнула, быстренько отбежала к краю дороги, где ее благополучно и стошнило склизким комом, слепленным из обломков костей, одежды и амуниции.

Мазай посмотрел, как Красотка блюет, и тяжело вздохнул:

— Что, плохо тебе?

Отходняк от дурмана-то, н-да. А еще у нее скоро сушняк начнется…

Мазай поднялся на ноги, огляделся; избитые руки болели, но терпеть было можно, щитки погонщика — от кисти до локтя — спасли кости.

Ну? И что теперь? Фура издырявлена, водитель убит. Куда дальше?

Мазай всегда предпочитал идти, чем стоять, и делать, а не ждать. Он поднял глаза к колеблющимся огням городских высоток сразу за мостом. Быстро рассветало.

Куда-куда? Туда…

И побрел прочь, через понтонный мост, в утренний туман над рекой.

Красотка возилась с застрявшим мясом между роговых шпор на мощных задних ногах, отвлеклась, распрямилась, высматривая, куда это он пошел, сжевала задумчиво вычищенный кусок и тихим шагом незаметной тенью, осторожно ставя на мостовую когтистые лапы, бесшумно заскользила через ночь вслед за Мазаем.

Кто за ним идет, Мазай заметил не сразу, а только когда уже добрел по пустынной эстакаде в центральный район, примыкавший к нижним ярусам Пентагона, и спустился в нижние кварталы. Там было достаточно много света от похожих на деревья высоченных фонарей в голубых огнях газового пламени. Первые этажи — сплошная торговля и питание, зеркальные стекла в два роста. И больше никого на улицах — все уже улеглись, утро начинается. В таком отражении он и заметил, что Красотка идет за ним следом.

— Эй, а тебя куда несет? — обернулся он. — Вали давай отсюда, тебе тут хуже только будет.

Красотка, довольная, что нагнала его, переминалась с ноги на ногу, умилительно прижимая мелкие передние лапы к пузу, словно в смущении поигрывая мелкими коготками и пряча глаза от Мазая.

— Ну? Ты чего?

Красотка смущенно облизнулась.

— Пить хочешь? — Мазай вздохнул. — Да, я тоже хочу… Пошли, чудо в клеточку…

И Красотка, вывалив набок белесый подсыхающий язык, поспешила за Мазаем.

Воды напились в открытом цокольном этаже Пентагона, из пожарной колонки, обычно тут было не протолкнуться от экипажей извозчиков и зрителей, приехавших на церемонию, и нечем дышать от кипящих выхлопов механизмов. Но сейчас было уже тихо, прохладно и гулко. Где-то вдалеке под трубами паровых лифтов спали на кусках картона бездомные, но что происходило ближе к выходу, их не особо интересовало.