Мю Цефея. Дикий домашний зверь № 5 (6) — 2019

Вся техника на ферме была настроена идеально и могла работать совершенно без участия человека, но Александр все равно проснулся в шесть — в пересчете в земные часы, — основательно позавтракал омлетом с кофе, прочитал утренние отчеты, а потом вызвал флаер и облетел владения, сверяя сухие колонки цифр с реальностью. Ему нравилось опускать ветровое стекло пониже и вдыхать сухой, разреженный воздух. В этот момент — когда кислорода совсем чуть-чуть не хватало, чтобы поддерживать жизнь в колонисте с Земли, — ему в голову обычно приходили новые дерзкие идеи.

Наследник с утра посмотрел выпуск межзвездных новостей, и нежное сердечко его отстукивало жалость к жертвам потопа на Воркуте и репрессий на Пандоре. Или наоборот — Александр откровенно плавал в геополитике. Хорошо еще, что по спортивному каналу в этот чудесный день ничего не показывали. Иногда после просмотра матча парень натурально начинал жрать успокоительные целыми конволютами, пока верный Хокинс не вставлял ему два холодных углепластиковых пальца прямо в рот.

Раздалась звонкая трель вызова, и Александр, скривившись, нажал на «прием».

— Папа! Меня взяли в команду! — возбужденно закричал наследник, и его веснушчатое лицо весело ухмыльнулось на экране коммуникатора. — Молодежную, конечно, но вот!

И показал новенькую футбольную форму с криво нашитым треугольником.

Александр ответил рассеянно, словно это было эхо очень старого разговора:

— Мальчик, как можно растрачивать силы настолько зря? В команде ты играешь не за себя и не для себя.

Наследник возразил горячо:

— Я часть спортивного сообщества и хочу приносить ему пользу!

Но Александр уже погасил экран, снизил до нуля громкость и переключил разговор на дубля — улыбчивого AI модели «отец понимающий». Правда, AI называл мальчика по имени — Гербертом — и уже на этом позорно проваливался. Александр называл по имени только равных себе — друзей или врагов. Слово «сын» для него и вовсе не существовало.

Флаер приземлился на Яблоке — ладной, крутобокой скале на самой границе терраформированной зоны. Когда-то она была астероидом и мчалась сквозь межзвездное пространство миллионы лет, но гравитационное поле Родезии поймало Яблоко и удерживало на орбите, пока первые корабли землян не посбрасывали вниз все, что могло помочь построить новый дом. Мелкие роботы-пауки неустанно долбили, сверлили, плавили плоть Яблока, высасывая железо и никель, рений и палладий. Они передавали сырье по цепочке, сортировали его: это пойдет на мотор для комбайна, это — на корпус для реактора, а это — на электронные мозги для машин.

Казалось, что сотни и даже тысячи машин пожирают плоть скалы, как дикие животные, но их давно, еще на фабрике, надежно укротили. На гамаке, который несли четыре квадрокоптера, в воздухе парила коротко стриженная брюнетка — пальчики бегают по клавиатуре лэптопа, губы резко отдают голосовые команды. Завороженный Александр поймал ритм и мысленно увидел, как электронный бич хлещет железных рабов по мускулистым спинам, заставляя лепить из межзвездной плоти новых слуг для человечества, новое богатство для Жаклин Стил и ее империи шахт и заводов.

— Александр, мои пташки засекли вторжение в секторе Y-12! — крикнула она, не отрывая взгляд от экрана. — Это твоя территория. А еще вечером сбор у Сергея. Будем решать, что делать с активистами.

— Спасибо за информацию, — кивнул фермер, вернулся во флаер и проложил новый курс.

В секторе Y-12 росла смородина. С Земли удалось привезти три хилые веточки, и под новым солнцем две из них сморщились и засохли, но оставшаяся дала жизнь целой плантации сочных черных ягод. Садовые роботы забредали в эти кусты только ранней весной да поздней осенью — разрыхлить землю, собрать сухие листья, обрезать мертвые веточки. Сейчас на дворе стояло жаркое родезийское лето, из потайных труб поднималась легкая водяная взвесь, блики звезды отражались от сочной зелени листьев. Но не везде: сквозь заросли кустов словно прошелся хулиган с желтой краской, оставляя за собой смерть и разложение.

Александр достал карманный скорчер, переключил на слабый режим и принялся за работу. Безжалостно, с запасом отсекал пораженные ветви и сбрасывал их в одну большую кучу. Вдалеке уже пылили садовые роботы с огнеметами и контейнерами для золы, но и зараза не сдавалась: перескакивала с листа на лист, с больного побега на здоровый.

— Сожгите здесь все, — приказал фермер, — кроме трех здоровых кустов. Нет, двух. Их — в карантин, завтра посмотрю на динамику.

Оставив машинам грязную работу, хозяин пошел по следу хулигана — и вышел к границе, за которой ковер из клевера и земных степных трав схлестнулся в смертельной битве с естественной флорой Родезии.