Мюнхен 1938: падение в бездну Второй мировой

В Чехословацкой республике (ЧСР) прошла частичная мобилизация, войска были введены в Судетскую область и заняли приграничные с Германией укрепрайоны. Одновременно о своей твердой поддержке Праге в соответствии с Советско — французским и Советско — чехословацким договором о взаимопомощи заявили СССР и Франция.

В случае отказа удовлетворить ее требования Германия угрожала Чехословакии агрессией. Однако против Берлина выступила даже союзница Третьего рейха по Тройственному пакту, фашистская Италия. В результате в этот раз агрессия не состоялась — Германия была вынуждена отступить.

Здесь же следует отметить, что особо неприглядную и циничную роль в событиях 1938 г. сыграла Польша, которая наряду с Германией несет прямую ответственность за раздел Чехословакии. Та самая Польша, которая меньше чем через год получила заслуженный «бумеранг возмездия» от своего, как считали в Варшаве, верного союзника за собственную алчность и предательство, — назовем вещи своими именами. Уже 21 мая — во время первого Судетского кризиса — польский посол в Париже Юзеф Лукасевич заверил посла США во Франции Уильяма Буллита, что Польша немедленно объявит войну СССР, если он попытается направить войска на помощь Чехословакии через польскую тер- риторию[309].

22 сентября — во время второго Судетского кризиса — Варшава предъявила правительству Чехословакии ультиматум с требованием передать ей Тешинскую область в Силезии, являвшуюся предметом территориальных притязаний Варшавы еще в 1918–1920 гг., и сосредоточила войска на всем протяжении польско — чехословацкой границы[310].

27 сентября ультиматум был повторен. В Польше последовательно нагнеталась античешская истерия. От имени Союза силезских повстанцев в Варшаве открыто шла вербовка в т. н. Тешинский добровольческий корпус, созданный под эгидой польского Генерального штаба. На польско — чехословацкой границе участились вооруженные провокации польских диверсионных отрядов. Наконец, 30 сентября Польша направила Чехословакии третий ультиматум и — одновременно с немецкими войсками — ввела свою армию в Тешинскую область[311]

. Как тут вновь не вспомнить Черчилля (который никогда не был большим другом нашей страны), обладавшего — в отличие от современных британских политиков — и умом, и дальновидностью, свойственными лишь крупным политическим деятелям: «Польша с жадностью гиены кинулась участвовать в ограблении и уничтожении чехословацкого государства»[312].

Может ли после этого Варшава жаловаться на свой разгром Германией в сентябре 1939 г.? Ответ, думается, вполне очевиден: один агрессор сожрал другого, — в этом есть не только политическая логика, но и определенная историческая справедливость. Неоспоримо одно: Польша приняла участие в разделе Чехословакии наряду с Германией и Венгрией и несет за это прямую ответственность наряду с Берлином и Буда- пештом[313].

Впрочем, как уже отмечалось, цинизмом отличалась политика всех западных участников событий, в первую очередь творцов Версаля — Франции и Великобритании (последней — особенно).

«Умиротворение агрессора» в действии

Совсем по — другому вел себя Советский Союз. Именно советское правительство до конца отстаивало интересы Чехословакии и продолжало бороться за создание системы коллективной безопасности в Европе, когда ведущие «Западные демократии» уже приняли решение отдать Прагу «как кусок мяса» на съедение нацистской Германии.

В ситуации, когда Париж и Лондон уже сдали Чехословакию Гитлеру, а Польша готовилась предъявить ей ультиматум с требованием отдать Тешинскую Силезию, советское правительство 19 сентября через советского полпреда в Праге подтвердило Президенту Чехословакии Эдварду Бенешу готовность СССР в случае начала военного конфликта с Германией выполнить условия Договора 1935 г. Советский Союз предложил свою помощь Чехословакии на случай войны с Германией даже в том случае, если, вопреки пакту о взаимопомощи, Франция этого не сделает, а Польша и Румыния откажутся пропустить через свою территорию советские войска (что, как известно, и произошло).

21 сентября советский представитель на пленуме Совета Лиги Наций заявил о необходимости принятия срочных мер в поддержку Чехословакии, а также потребовал постановки вопроса о германской агрессии. Кроме этого, правительство СССР провело ряд подготовительных военных мероприятий, сосредоточив на юго — западной и западной границах приведенные в боевую готовность стрелковые дивизии, авиацию, танковые части и войска противовоздушной обороны (которые оставались там вплоть до 25 октября).

Когда Польша 22 сентября предъявила Чехословакии первый ультиматум и сосредоточила у ее границ войска, 1‑й заместитель наркома иностранных дел СССР Владимир Потёмкин подтвердил готовность советского правительства оказать Чехословакии — в случае нападения на нее Германии — помощь, не дожидаясь решения Совета Лиги Наций.