Мюнхен 1938: падение в бездну Второй мировой

Мюнхенское соглашение об отторжении Судетской области от Чехословакии и ее передаче Третьему рейху определило трагическую судьбу как Чехословацкой Республики, так и всего мира.

Сговор четырех европейских стран — Великобритании, Франции, Германии и Италии — с закулисной поддержкой Соединенных Штатов Америки вызвал сильный международный отклик и по сути явился решающим шагом на пути разжигания Второй мировой войны. Эта статья имеет целью показать основные тенденции в развитии социально — политической ситуации в Болгарии до, во время и непосредственно после Мюнхенского соглашения. Особое внимание уделено анализу деятельности различных молодежных (главным образом студенческих) групп и организаций в период с осени 1938 до весны 1939 г. Такой акцент не является случайным. Ведь в период после 19 мая 1934 г. в Болгарии была установлена диктатура, запрещавшая всю легальную партийно — политическую деятельность.

«Болгарский след» в Мюнхенском соглашении

В мюнхенской капитуляции Западных держав перед гитлеровской Германией присутствовал и «болгарский след», оставленный активной дипломатической деятельностью царя Бориса III накануне конференции. Болгарский правитель опасался, что спор о судьбе Чехословакии между Германией, с одной стороны, и Францией и Англией, с другой, может привести к новому общеевропейскому и даже мировому военному конфликту. Борис III пытается разрешить Судетский кризис дипломатическим путем. Его цель — создать «общий блок западного мира»[447].

Борис III считал, что Англию и Германию может объединить общая угроза от «красного Петра Первого» (т. е. со стороны СССР и Иосифа Сталина)[448]. В середине сентября 1938 г. болгарский царь посетил Лондон и Париж, где встретился с английским и французским премьер — министрами с Невиллом Чемберленом и Эдуардом Даладье. Чемберлен просил Бориса III убедить Адольфа Гитлера не предпринимать односторонних действий по Судетскому вопросу, а обсудить его совместно с Англией и Францией. В противном случае Франция может быть вовлечена к активному противостоянию Германии в союзе с СССР[449]

. В свою очередь болгарский монарх заявил, что сохранение мира зависит от немецко — британских договоренностей: «В мире есть место и для Великобритании, и для Германии, если, конечно, обе державы признают взаимно свои интересы». Но если Лондон не договорится с Берлином, утверждал он, то это подтолкнет Германию к России, «а этот союз будет смертельным для всех»[450].

25 сентября Борис III встретился с Гитлером. Болгарский царь заявил, что «искренний и старый друг Германии» хочет, чтобы Германия «избежала катастрофы, начав мировой конфликт»[451]. По мнению некоторых историков, остается спорным, насколько Борис III мог повлиять на Гитлера, склоняя его вести переговоры с Англией и Францией. Однако есть три неопровержимых факта. Первый факт: болгарский царь после разговора с немецким фюрером направил письмо премьер — министру Великобритании Чемберлену, содержащее следующее заключение: «Судетская область должна быть принесена в жертву для того, чтобы спасти Чехословацкое государство и мир в Европе»[452]

.

Второй факт состоит в том, что сама конференция в Мюнхене состоялась 29–30 сентября — всего через четыре дня после встречи Бориса III с Гитлером. Третий факт: после окончания конференции Чемберлен поручил британскому послу в Софии Джорджу Ренделлу поблагодарить царя Бориса за то, что он сделал, сказав ему, что царь действовал как «большой европеец». По словам Ренделла, болгарский монарх остался довольным, получив такое сообщение. Ведь Борис III рассматривает себя и Чемберлена как «единственных истинных паци- фистов»[453].

Таким образом, «большой европеец» и глава Болгарского государства внес свой вклад в одну из самых позорных страниц в истории дипломатии.

Оценки болгарской историографии Мюнхенского соглашения

Болгарская историография до 1989 г. оценивала Мюнхенское соглашение как капитуляцию и нарушение международного права, в результате чего международные позиции Гитлера значительно укрепились[454]. Соглашение между главными капиталистическими странами не только вело к изоляции Советского Союза от европейской политики, но и направляло фашистскую агрессию на Восток — против первой в мире страны социализма[455]. Также отмечалась то, что в 1930‑х гг. в своей антисоветской слепоте подавляющее большинство привилегированной британской элиты оказалось неспособной правильно ориентироваться в сущности нацизма[456].

Отрицательными остаются оценки Мюнхенского соглашения и после крушения социалистической системы в Болгарии. Николай Генчев указывает на то, что заключенное в Мюнхене соглашение показало слабость западных стран, поощрило агрессию и сделало неотвратимой новую мировую войну. По его словам, это был «открытый заговор против судьбы и безопасности небольших европейских стран»[457].