Младшая сестра

Предположение второе: этот снимок был сделан Оррином Куэстом, которого я разыскиваю. Он снял эту пару «лейкой» или «контаксом» без вспышки, так, что люди не подозревали об этом. У Куэста была «лейка», и он любил проделывать подобные вещи. В данном случае он действовал из корыстных мотивов. Каким же образом ему удалось сделать этот снимок? Ответ простой: кинозвезда была его сестрой, и он мог подойти и поговорить с ней. У Куэста не было работы, а в деньгах он нуждался. Очень похоже, что сестра дала ему немного денег и поставила условие, чтобы он оставил ее в покое. Она не хотела поддерживать связь со своей семьей. Это тоже фантастично, доктор?

Лагарди мрачно смотрел на меня.

— Не знаю, — медленно проговорил он. — Это открывает ряд интересных возможностей. Но почему вы рассказываете мне эту запутанную историю?

Он вынул из коробки сигарету, а другую перебросил мне. Я поймал ее. Это была толстая египетская сигарета, на мой вкус слишком крепкая. Я вертел ее в пальцах и глядел в темные грустные глаза доктора. Он закурил свою сигарету и нервно затянулся.

— Теперь я введу и вас в рассказанную мной историю, — продолжал я. — Вы знали Клаузена, по вашим словам, профессионально. Я предъявил ему свою визитную карточку, где указано, что я частный детектив. Тогда он попытался позвонить вам, но был слишком пьян и не мог разговаривать. Я запомнил номер и позже сообщил вам по телефону о его смерти. Зачем? Если бы вы были чисты перед законом, то заявили бы в полицию о моем звонке. Но вы этого не сделали. Почему? Вы были знакомы с Клаузеном и с кем-то из его жильцов. Однако доказать этого я не смогу.

Другое предположение: вы знали Хикса, или Оррина Куэста, или их обоих. Полиции Лос-Анджелеса не удалось установить личность бывшего кливлендского гангстера — давайте назовем его Стилгрейвом, — но кто-то мог это сделать, иначе ради этого снимка не стоило убивать людей. Вы никогда не практиковали в Кливленде, доктор?

— Конечно, нет.

Голос Лагарди, казалось, доносился издалека. В глазах его было то же отсутствующее выражение. Он сидел неподвижно, держа во рту сигарету.

— В полиции есть целая комната адресных книг и справочников, — продолжал я. — Я могу проверить это, не выходя от вас… Наверняка несколько лет назад вы располагали приличным врачебным кабинетом в деловом районе, а теперь — эта жалкая практика в захудалом городишке, Наверное, вы хотели сменить фамилию, но не смогли из-за лицензии на практику. Кто-то должен был руководить этой игрой, доктор. Клаузен был ничтожеством-пьяницей, Хикс — дураком, а Оррин годился только на вторые роли. Но их можно было использовать. Вы лично не могли выступить против Стилгрейва, тогда вы бы остались в живых ровно столько времени, сколько нужно, чтобы крикнуть «мама!». Поэтому вам пришлось действовать с помощью пешек, вы подставляли их вместо себя и жертвовали ими по мере надобности. Ну как, мы достигли чего-нибудь?

Лагарди слегка улыбнулся и со вздохом откинулся на спинку кресла.

— Есть еще одно предположение, мистер Марлоу, — почти прошептал он. — Вы круглый идиот.

Я усмехнулся и полез в карман за спичками, чтобы закурить толстую египетскую сигарету.

— К сказанному могу добавить, — напомнил я, — что сестра Оррина позвонила мне и сообщила, что он в вашем доме. Согласен, что каждый приведенный мной аргумент имеет свои слабые стороны, но любопытно, что все они фокусируются на вас.

Я спокойно затянулся сигаретой. Лагарди наблюдал за мной. Вдруг его лицо заколыхалось и стало расплываться в воздухе, то удаляясь, то приближаясь. Я почувствовал стеснение в груди, а мой мозг перешел на черепаший шаг.

— Что происходит? — услышал я свой невнятный голос.

Я стиснул ручки кресла и попытался встать.

— Что я, одурел, что ли? — пробормотал я, все еще держа во рту сигарету и затягиваясь.

«Одурел» было слишком слабым определением моего состояния.

Я встал, но мои ноги, казалось, были налиты цементом. Мой собственный голос доносился до меня, словно через ватную прокладку. Я отпустил ручки кресла и протянул руку к сигарете. Несколько раз промахнувшись, я наконец ухватился за нее, но на ощупь это была не сигарета, а слоновья нога с острыми когтями, вцепившимися в мою руку. Я тряхнул ею, и слон убрал ногу. Смутная, но громадная фигура встала передо мной, затем мул лягнул меня в грудь. Я сел на пол.

— Немного цианида, — послышался чей-то голос. — Не роковую дозу, даже не опасную. Просто для успокоения…

Я начал подниматься с пола. Приходилось ли вам когда-нибудь подниматься с пола, который делает мертвую петлю? Когда пол немного успокоился, я встал под углом в сорок пять градусов к нему, собрался с силами и пошел. На горизонте виднелось что-то похожее на надгробие Наполеона. Вполне подходящий объект, и я, шатаясь, направился к нему. Мое сердце билось часто и глухо, и мне было трудно дышать. Так бывает после беготни на футбольном поле, когда кажется, что ты никогда уже не сможешь вздохнуть. Никогда, никогда…