Младший сын

– Старика наглухо. Джойс, наши действия? – первый боец споро откатился за здоровенный камень, составлявший, видимо, какую-то дизайнерскую часть местного горного пейзажа.

Первый явно намекал старшему о том, что для группы все не декларируемые мотивы Джойса были как на ладони: когда целый майор, с пятёркой бойцов, на спецтранспорте (предоставленном из столицы от такой организации, что лучше и не думать), соблюдая пару интересных режимов, несётся лично эвакуировать какого-то туземного пацана (три ха-ха), это может быть что угодно, но только не декларируемая забота о ближнем. Равно как и не скрупулёзное отношение к долгу (ибо на всех аборигенных пацанов майоров типа Джойса не напасёшься. Как и столичных коптеров, ещё и этой организации).

Но лезть в дела начальства – себе дороже, это было всем тоже понятно. Однако, сейчас обычная (на первый взгляд) эвакуация последнего несовершеннолетнего члена семьи выглядела как угодно, но только не как сама эвакуация: вначале Старик получил резиновой пулей в шлем, видимо, в качестве предупреждения.

Затем вход в усадьбу заблокировали здоровенные сторожевые собаки, которые банально норовили вцепиться в горло.

Собак, посовещавшись секунду, перестреляли: в число тех, с кого надлежит сдувать пылинки, псы, как объявил майор, никак не входили. А после этого, по пути к самому дому (до которого от калитки было почти полторы сотни метров, живут же тут местные… вернее, жили), откуда-то из верхнего яруса выстрелили уже не резиновой пулей. А вполне себе штатной. И Старик перестал быть.

С этого момента, действия группы стали автоматическими: все как минимум раскатились за естественные укрытия, которыми, слава богу, местная горная территория была богата. А Джойсу надлежало внести коррективы в первоначальные планы: эвакуация последнего оставшегося в живых пацана, с одной стороны, и полноценный бой, пусть и с ним же, это всё же несколько разные вещи.

Не сказать, что Старика было особо жаль: в тесном коллективе ни от кого ничего не утаишь. И то, что Старик давно стоял на связи то ли у прокурорских, то ли у внутренней безопасности, было не секрет. Но одно дело просто недолюбливать, другое – когда вот так…

Джойс в это время думал ровно о том же, о чём и группа. Старика действительно было не жаль: и позволять себе стал слишком много, и «сливал» налево ровно столько же. И хорошо если сливал во внутреннюю безопасность, там у Джойса были свои отношения. А если в офис прокурора?..