Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым

После ежедневных тренировок все трое приходили в комнату едва ли в сознании, вечно обожжённые руки Таро беспокоили старшего из братьев, поэтому он написал отцу письмо с просьбой передать им лечебную мазь и боясь проявить излишнюю заботу просто бросил ей в спину Таро метнув холодный взгляд. В то же время, дрожащее от перенапряжения тело Акио тоже мало устраивало Иошихиро, поэтому он часто уговаривал воспитателя дать его брату проспать первые часы тренировок, пользуясь непониманием человеческой природы унирисами. Иошихиро не думал, что кто-то из занятой двойки в комнате заметит его обессиленное состояние, пока утром не обнаружил на кровати баночку с лечебными пилюлями и судя по смущенному взгляду Таро, он все же решил написать домой.

В один из дней заклинатели воздуха оставались на ночную медитацию под жутким проливным дождем и Акио лишь встревоженно выглядывал в окно стараясь разглядеть старшего брата за мокрой вуалью.

— Думаю вам не стоит ждать, он же предупреждал, — тихо сказал Таро болезненно прикрыв глаза.

— Да, я помню, просто… — Акио обернулся и увидел Таро, по загорелому лицу заметно бежал пот, так что черные волосы прилипли ко лбу, а глаза были прикрыты, — с тобой все в порядке?

— Да, не беспокойтесь, — заметно тяжело сказал тот.

Акио подошел к кровати, где сидел младший и наклонился так что его лицо оказалось практически напротив:

— Говори честно.

Изумруды стали круглыми и словно вся боль отступила Таро подорвался с кровати отступая назад, как вдруг боль стала невыносимой:

— Ай, — едва слышно вырвалось у него сквозь болезненную гримасу.

Акио протянул руки хватая парня за шиворот и с невозмутимым видом стянул одежду с плеча:

— Что вы делаете? — испугано спросил Таро стараясь отклониться еще чуть дальше.

— Повернись, — и это была не просьба, а приказ.

Привычно игривые глаза Акио сейчас были холодными и какими-то жестокими, поэтому Таро виновато опустил взгляд и повернулся спиной к Акио, который тут же осторожно спустил прилипшую от пота одежду Таро оголяя израненную жуткими язвами спину. Свежие ожоги и глубокие раны заметно выделялись на фоне уже заживших глубоких шрамов. Акио замер на месте и в горле сжалось странное чувство, вероятно свежие раны получены на тренировке и пусть она была достаточно жестокой, но старые шрамы они были куда ужаснее, глубокие и абсолютно беспорядочные, словно перед ним была игрушка для битья, а не человек. Акио спокойно выдохнул, стараясь не подавать виду, чтобы не ставить Таро в неловкое положение.

— Знаешь, я не лучший лекарь, — спокойно сказал он.

— Ничего это пройдет.

Вдруг холодный поток коснулся жгучих ран на спине от чего к векам подступили обжигающие слезы, но Таро тут же закрыл глаза глубоко вдыхая.

— Я просто промою раны и после смажем их мазью, хорошо? Или могу позвать кого-то чтоб тебя подлечили, но раз ты не попросил об этом на тренировке, значит не хочешь

— Никого не нужно, не трать свое время, — все еще сжимая глаза Таро сквозь боль даже не заметил, как наконец обратился к Акио на ты.

— Может тебя чаще бить, — ухмыльнулся тот, осторожно вымывая запекшуюся кровь из ран, — Это не мое дело, но…

— Я просто упал, — перебил его Таро.

— Сколько раз ты упал на кнут своего отца? — Акио забыл о какой-либо трепетности, он четко видел следы и знал, каким оружием владеет старик Окумура.

Таро взволновано начал бегать глазами и хотел бы подняться, как вдруг тяжелая ладонь упала ему на плечо усаживая на место.

— Раны еще нужно обработать, — впервые почувствовав в себе характер Иошихиро скомандовал Акио, — это еще старшего тут нет, он бы избил тебя до полусмерти.

Таро продолжал молчать, пока теплые пальцы Акио аккуратно насколько возможно рисовали на его спине узор новых ран.

— Почему?

— Потому что я слаб, — тихо ответил Таро.

— Ты? — Акио искренне удивился.

— Да, я не оправдываю надежд, которые на меня возложены, — слова вылетали из уст Таро словно заученный текст.

— Кем же нужно быть, чтобы оправдать ожидания твоего отца? Не человеком? — не скрывая презрения к подобным методам воспитания возмутился Акио.

— Твоим братом, — спокойно ответил Таро, — или тобой.

— Что?

— Отец всегда ставит в пример старшего сына Маруяма, а про младшего говорит… Прости… Что я в подметки не гожусь отпрыску, который и не должен был и рождаться, — столь грубые слова были сказаны Таро с глубоким чувством вины, поэтому Акио не услышал в них ничего, кроме безумной ноши на этой юной, но израненной душе.

— Ну тогда твоему отцу нужно посетить лекаря и проверить глаза, иначе мне не ясно по каким причинам он не замечает твоих умений, — холодно сказал тот, продолжая наносить мазь, — знаешь мне кажется, что твой отец скорее недоволен собой и лишь вымещает на тебе собственную слабость.

Таро промолчал, вероятно он все прекрасно понимал и сам, но сейчас привыкший сдерживать эмоции в глубине души он не мог произнести и слова, не хотел дать вырваться непрошенным чувствам. Акио вдруг испугано открыл глаза и его осенило:

— А твои сестры, с ними тоже самое?

— Нет, их он не трогает.