Млечный Путь, 21 век, номер 4 (49), 2024

Как выяснилось наутро, все северное крыло замка принадлежало владетелю Авроры, доступ сторонних людей туда был запрещен. Не то, чтоб Неграш так боялся смерти, кажется, он уже переживал пару-тройку в былые годы, - просто не желал никого видеть во время своих дальномыслящих раздумий, или как там описывал это состояние его любимый Гельдерлин. Завтракать владетель так же предпочитал в уединении, но сразу затем изволил встречаться с некоторыми видными личностями былой родины: земными министрами и промышленниками - последние вереницей геликоптеров прибывали и прибывали в замок. По слухам, эхом начавшим бродить по залам дворца, владетель готовит для своих подопечных нечто особенное. Слуги с тем упоением пересказывали только выслушанные подробности, с каким это обычно и делают существа подневольные, поражая других собеседников, гордясь исключительно не своей особой рабской долей, но величием господина, эту долю для других удумавшей - в том числе и для новоприбывших хозяев. Так стало заметным удивительное кастовое деление челяди - чем ближе к Неграшу-старшему они находились, тем более значимое в глазах прочей обслуги место занимали.

Часа через три, когда мы уже позавтракали, а я все еще никак не мог найти Веру, слухи кристаллизовались окончательно в странную фразу: "публичное извержение". Я стал искать и Кныша, рассчитывая хоть у кого прояснить эту историю, ведь челядь не желала разговаривать с пустым местом - так она про себя именовала помощника начальника археологической экспедиции. Но безрезультатно. Зато когда спустился в полуподвал замка...

- Вера!

Она обернулась, бросилась ко мне; мы обнялись. В тот миг казалось, вернулись прежние времена самого начала нашего знакомства. Те самые, в которых мы не ссорились из-за копейки, не распределяли расходы, не думали о завтра, вернее, видели его только так, как желали, ясным и безоблачным. Как же все изменилось всего-то за последующий год! Мы будто нет, не повзрослели - состарились разом. Будто властители миров, заискивавшие у Неграшей, выпили из нас сок жизни, оставив с той необъятной пустотой внутри, которую невозможно заполнить страстями и чувствами. Наверное, потому мы и отдалились друг от друга, что ощутили внутри себя тот безмерный холод необозримого пространства, что в итоге развел нас.

Обнявшись, поцеловавшись, мы снова пристально оглядели друг друга, будто не веря, что все это действительно происходит с нами, связывает нас, изничтожая внутренний холод. Вера потащила меня в узкий коридор, ведущий к душевым, хоть там в этот миг мы остались наедине, освобожденные от беспрерывного мельтешения прочей замковой челяди.

- Не представляешь, как я рада, что ты прибыл на Аврору, - зашептала в самое ухо моя половинка, жарко, страстно. - Не представляю, что бы я без тебя делала.

- А что ты делала до моего прибытия? - улыбнувшись краешком губ, спросил я. Она мотнула непослушными кудряшками волос в ответ.

- Даже не представляешь. Никогда б не подумала, что вычитка покойного так выматывает. Я думала, ну представлю все как есть, ну прочту, а на деле это тихий ужас. Меня к этому целый месяц готовили, вводили в подробности, все расписывали, но в реальности... И ведь еще два года, год с тремя четвертями впереди. Не знаю, как вытяну. Да еще у Ждана, он ведь то и дело, то и дело...

Она прервала себя, слабо улыбнувшись, снова взглянула на меня. Начала с новой строки:

- Из-за меня ты, верно, в дикие долги влез.

В ответ я только рукой махнул. Вера, конечно, права, но разве я мог не откликнуться на ее зов. Хотя да, несколько раз такая мыслишка проскальзывала, но сейчас вспоминать это не хотелось.

- Ты так и не рассказала, что это за ритуал такой - вычитывание покойного.

- Это не ритуал, а процедура. Что-то вроде оживления, только... Знаешь, давай мы уединимся где-то, и я тебе все расскажу.

Мы действительно уединились, но только после того, как наша разбушевавшаяся страсть улеглась, смогли снова нормально разговаривать, обсуждать и делиться пережитым. Я рассказал как устраивался помощником заводских машин, Вера поведала, что же это такое на самом деле - профессия плакальщика.

Все просто и в то же время, невероятно сложно. Даже не представляю, как до этого додумались ученые, не факт, что им смогла подсказать археология, ведь плакальщиков у вымерших аборигенов не имелось. Во всяком случае, так и по сию пору считает Кныш, несмотря на поддержку моих слов.

Но исследователи жижи все же смогли предположить, что человеческий разум обретает на Авроре свойства почти мистические. Недаром в первые десятилетия на эту планету отправлялось столько экстрасенсов, гностиков, парапсихологов и медиумов. Все они пытались постичь непостижимое, найти причины связи между человеческими мыслями и природой жизни, на планете ставшей почти естественной. Мешали ученым, проповедовали новые культы, словом, старались, как могли. Пока Неграши не изгнали всех прочь, оставив только тех, кто верен, молчалив и послушен, с кем они согласились делиться бесценной жижей.