Млечный путь № 4 2016

Она достаточно взрослая, чтобы считаться женщиной, но достаточно невинна, чтобы представляться девушкой. Я внимательно провожаю ее взглядом, пока другие ребята из ее сопровождения маршируют с изумленными глазами за ней по всему городу. В качестве представителя полиции в Городском Совете я приветствую их, когда они появляются в нашем городе. Приветствие это вполне стандартное, формализованное, но самое главное, достаточно обтекаемое. Из толпы горожан кто-то кричит, что налоги задушат их. Она делает шаг вперед и спрашивает: «Что такое налоги?» Я пытаюсь объяснить ей, что каждый житель отдает что-то, что имеется у него, для всеобщего блага. Ее большие красивые глаза светятся пониманием, она опускает руку в истрепанную сумку и извлекает оттуда серую шишку. «Налоги!» – гордо возвещает она и вкладывает шишку мне в руку. Я провожаю взглядом удаляющуюся девушку, мои пальцы сжимают шершавую поверхность. Я не помню, когда кто-нибудь в этом городе по собственной воле расщедрился на подарок. Может, еще не умерла надежда для всех нас.

«Ах, лейтенант Хок, я очень рада, что вы пришли», – с улыбкой говорит член Совета Энджин Стар, когда я вхожу в зал заседаний Городского Совета. Я вежливо улыбаюсь и грузно опускаюсь на свое место. Она продолжает говорить и объясняет детали нового проекта учета населения, который она продвигает. Ясные четкие мысли сменяют друг друга в моей голове: безопасность работников, склоняющих жителей бедных районов к сотрудничеству, и, конечно, то, что скрывается за новой инициативой. Госпожа Энджин Стар демонстрирует книгу регистрации населения, объясняет ее важность и важность ее предназначения, подчеркивает, что не позволит выносить ее из своего кабинета. Мэр города отмечает, что всякий, кто откажется сотрудничать, будет заключен в тюрьму, а то и похуже. Я любуюсь красотой Энджин Стар и это отвлекает меня от мыслей, рисующих, как кто-нибудь из бедняков неожиданно познакомится с этой важной книгой и как я посмотрю ему в глаза, когда мне придется арестовывать его.

Девчонку из этой детской ватаги звали Зебра, как я узнал после из отчетов разведки. Каким-то образом ей удается разыскать меня в городе и вручить еще налоги во благо города. Белое перо, галька, ржавый шуруп. Она утверждает, что за пределами города полно красивых вещей. Я отвечаю, что не покидал стен города уже лет десять. Она берет меня за руку и с сомнением приглашает прогуляться за ворота. Ночь застает нас на пустоши, куда она привела меня. Много времени ушло, пока рука не прекратила тянуться к кобуре при всяком резком движении, и еще больше – чтобы оторвать взгляд от побрякушек, опоясывающих ее талию. Позже, под покровом ночи, когда мы стоим у святыни этой ватаги, я чувствую себя спокойным, настолько спокойным, как не чувствовал себя уже годами. И если она убьет меня сейчас, это не будет столь уж страшным. Я говорю ей, что не знаю, сколько мне еще осталось. Она на полном серьезе интересуется, не хотел бы я покинуть город и странствовать с ней и ее компанией. Я еле сдерживаю смех, но ночь полна волшебства и звезд, а она прекрасней и того, и другого.

«Член Совета». Я киваю госпоже Стар, ожидающей меня в коридоре. Она просит называть ее Энджин. Ее улыбка обезоруживает меня еще до начала разговора. Мне никак не удается понять, чего же она от меня в действительности хочет. Она объясняет мне свои идеи, как помочь жителям города. Ее глаза полны страсти, но у меня создается впечатление, что она любит не людей, а силу. Возможно, я мог бы стать таким же, но пока еще я больше полицейский, чем политик. Я перестаю улыбаться, когда она пересказывает мне последние городские слухи.

Я приставляю пистолет к животу Зебры и требую, чтобы она рассказала мне об их замыслах. Она дрожит от страха, мое сердце разрывается, но у меня нет выбора. Мне нужны доказательства, что полученная мною информация о теракте, который готовит эта шайка, ложна. Она не знает этот город, не знает, с какой легкостью тебя убьют по вине кого-то другого. Зебра смотрит на меня с ужасом, клянется, что они не замышляют ничего плохого. Только хотят провести церемонию моления о дожде, чтобы помочь городу. У меня берет время понять, о чем она говорит. Дождя не было уже годы, ни здесь, ни в других местах. Но я верю ей, потому что полагаю, что она не умеет обманывать. Ее глаза наполняют меня благодушием. Она говорит, что они покинут город сразу после церемонии, я поддакиваю и надеюсь, что так оно и будет, и с ней ничего плохого не случится.