Мне не стыдно быть патриотом

— Ну он же профессионал, поэтому в плане работы на съемочной площадке все было отлично. Другое дело, что страна тогда была совсем другой. И Микеле предупреждали — ты приедешь туда, где все не так, как ты привык. Причем это другое во всем — начиная от времени завтрака и заканчивая глобальными вещами. И он, конечно, очень долго не мог освоиться. Зато потом стал едва ли не русским — настолько привык к нашим обычаям и привычкам. Ну и потом был случай, когда он практически спас всю съемочную группу. «Афганский излом» снимали в Таджикистане, а там как раз в это время обстановка накалилась до предела. В горах начали стрелять, на нас смотрели косо. Все кончилось тем, что со съемок нас эвакуировали солдаты на танках. Вокруг стояли вооруженные таджики и недобро смотрели на все происходящее. И Микеле понял, что обстановку нужно как-то разрядить. В какой-то момент он показался из танка и принялся махать этим вооруженным людям рукой. Они, разумеется, узнали артиста из сериала «Спрут». Тут же заулыбались, принялись махать в ответ. Так мы и выбрались из Таджикистана. Я вообще не сторонник общения режиссера с артистами после окончания съемок, не могу сказать, что с кем-то из своих артистов дружу. Но с Плачидо мне всегда приятно встретиться.

— А как же разговоры о том, что вашей музой в 80-е была Татьяна Догилева, которую вы сняли в двух фильмах — «Блондинка за углом» и тот же «Афганский излом»?

— Таня просто подходила для этих ролей, ничего личного. И потом — я же не совсем обрываю связь с актерами. Слежу через Интернет за тем, чем они занимаются. Вот про общественную деятельность Догилевой в Малом Козихинском читал много. Ничего, кроме улыбки, у меня эта деятельность не вызывает.

— Так вы и сами общественно-политический деятель ведь…

— Вы про вступление в компартию? Ну да, я член КПРФ. Но меня нельзя назвать таким уж деятелем — все-таки в Думе я не сижу.

— А хотели бы?

— С удовольствием. Но что-то Зюганов не включает меня в партийные списки на выборах.

— Так вы позвоните, скажите. А то вдруг он не знает.

— Знает-знает. А сам я просить не буду. Сами придут и сами все дадут.

«Балуева-царя все бы слушались!»[14]

У Владимира Бортко сразу несколько фильмов могут считаться «визитной карточкой» — «Собачье сердце», «Мастер и Маргарита», «Идиот», «Тарас Бульба»… И вот — сериал «Петр Первый. Завещание»

— Владимир Владимирович, как вы «пришли к Петру»?

— Трудно сказать, откуда что появляется… Шел как-то по набережной Невы, мимо дворца Александра Даниловича Меньшикова и вдруг подумал, что дворец-то не изменился. И сам Петр видел его таким же. Ходил здесь же… А сколько же лет ему тогда было?.. Да, уж не молод был император. Флот был построен, границы России далеко отодвинуты на Запад и Юг, уральские заводы работали, Петербург уже приобретал свой «державный» вид, а он все бегал, кричал и командовал. Но… его уже никто не боялся. Потому, что знали — помирает государь. И заботы царедворцев были уже иными — а что потом, после… Каково нам-то будет, об этом беспокоится надо, обеспечивать себе будущность. А он все бегал, кричал, все не успокаивался никак… Такой странный образ появился. А потом я прочитал книжку Гранина «Вечера с Петром Великим», из которой узнал, например, что у Петра на склоне лет была очень молодая любовница Мария Кантемир. И здесь уже все сообразилось, сомкнулось: получился сценарий, потом фильм.

— То есть ваша история больше про человека, чем про царя?

— Должность царя-батюшки накладывает на человека большие обязанности. Ему приходится принимать такие решения, которые, мягко говоря, принимать не хочется. Но надо. Он является заложником своего положения. И вот эта связь с любовницей, мне кажется, некоторым образом оттеняет историю последних лет Императора, которую я хотел рассказать.

— Когда писали сценарий знали, что Петра сыграет Александр Балуев?