Мне некогда! В поисках свободного времени в эпоху всеобщего цейтнота

В отличие от работников в Бельгии, Франции, Германии и Нидерландах, их коллеги в США не имеют права на гибкий рабочий график или сокращенную неделю. В США нет системы пособий, политики справедливых зарплат и продвижения по службе для тех, кто работает неполный день, в то время как правительство Нидерландов продвигает концепцию «папиного дня», когда каждый из родителей работает частично совпадающие четыре дня в неделю и, таким образом, дети остаются на попечении в детских садах только в течение трех дней в неделю{176}. В США не существует оплачиваемых больничных листов, в отличие от как минимум 145 других стран

{177}. Более того, европейцы, заболевшие в отпуске, имеют законное право взять его еще раз{178}

. А налоговая политика США до сих пор выгодна лишь тем семьям, в которых есть один кормилец и одна домохозяйка. Другими словами, государственная политика не только не отвечает требованиям более 75 % семей с детьми, но еще и ухудшает их положение.

Бьюкенен провожает меня в комнату с отполированными деревянными панелями, потемневшими от теней, которые отбрасывает на них яркое утреннее солнце. Он предлагает мне сесть на ситцевый набивной диван, а сам устраивается рядом в кресло, отделанное бордовым бархатом. Прямо за ним у стены стоят позолоченные вилы, обрамленные стеклом, – эта композиция напоминает мне старинные напольные часы. Интерьер дополняется картиной на стене. Бьюкенен – ирландский католик, выросший в штате Мэриленд, – повесил на стену этой комнаты портрет конфедерата-южанина, генерала Роберта Ли.

Готовясь к встрече, я еще раз прочитала про Закон о развитии детей 1971 года. В конце 60-х, когда все больше женщин и матерей стали работать, исследования общественного мнения показали, что большинство родителей обоих полов хотят, чтобы было больше детских садов, и ожидают соответствующего решения правительства. «Трудоустройство матерей считалось как социальным благом, так и реальностью современной жизни», – пишет исследователь Кимберли Морган в историческом экскурсе на тему государственной политики по уходу за детьми{179}. Президент Ричард Никсон после получения результатов исследований о важности раннего развития детей, формирующего их будущую жизнь, назначил рабочую группу, которой он рекомендовал «создать систему эффективных детских садов, которые были бы доступны всем дошкольникам». Также его рекомендации дополнялись заданием разработать программу внеклассных занятий для школьников{180}

.

Вдохновленные таким заявлением законотворцы, детские воспитатели, активисты по защите прав человека, феминистки и лидеры профсоюзов стали активно работать над дополнениями в федеральное законодательство, чтобы создать эффективную и универсальную систему по уходу за детьми для всех американцев, которая контролировалась бы общественными организациями и финансировалась бы из федерального бюджета, как программа дошкольного образования Head Start («Хорошее начало»). Местные советы по детскому развитию, состоящие в том числе и из родителей, должны были подготовить предложения для законодателей. Законопроект был поддержан представителями обеих партий. Орвал Хансен из штата Айдахо, один из республиканцев – сторонников законопроекта в палате представителей, отметил, что этот знаковый закон «мог бы принести намного больше пользы, чем все законы об образовании, принятые в течение последних 20 лет»{181}.

Но, по мнению Бьюкенена, Закон о развитии детей был не чем иным, как «большим скачком в никуда», задевающим основы американского образа жизни. Он и сегодня продолжает считать так же. Сидя в кресле, Бьюкенен начинает говорить громко, страстно и без перерыва, как будто он находится не у себя в кабинете, а на дебатах перед камерами тележурналистов. «Когда рос я и все мое поколение, никто нам ничего не диктовал. Мы просто выходили гулять и делали все, что хотели, в своих дворах. Мы сами себе придумывали игры. Мы сами учились, как нам поступать. Вы приходите домой из школы, и мама угощает вас домашним пирогом. И это естественный путь развития, – говорит Бьюкенен, мать которого работала медсестрой, прежде чем стала примерной домохозяйкой, воспитывающей девятерых детей. – Это гораздо лучше, чем отдать ребят в какие-то детские сады».

Как многие консерваторы, которые остались непоколебимыми в своем мнении, Бьюкенен говорит, что он хотел сохранить «естественные» традиционные семейные ценности, где отец зарабатывал бы деньги, а мать занималась домашними делами. «Мы чувствовали, что общество, сконцентрированное вокруг семейного очага, было здоровым обществом, – говорит мне Бьюкенен, – и мы не хотели никаких доисторических учреждений, в которые должны были бы ходить миллионы детей».