Мне нравится, что Вы больны не мной…

2

Ветхозаветная тишина,Сирой полыни крестик.Похоронили поэта наСамом высоком месте.Так, даже в смерти своей – подъемОн даровал несущим.Стало быть, именно на своемМесте, ему присущем.Выше которого только вздох,Мой из моей неволи.Выше которого – только Бог!Бог – и ни вещи боле.Всечеловека среди высотВечных при каждом строе.Как подобает поэта – под

Небом и над землею.После России, где меньше онБыл, чем последний смазчик –Первым в ряду – всех из ряда вонРавенства – выходящих:В гор ряду, в зорь ряду, в гнезд ряду,Орльих, по всем утесам.На пятьдесят, хоть, восьмом году –Стал рядовым, был способ!Уединенный вошедший в круг –Горе? нет, радость в доме!На́ сорок верст высоты вокруг –Солнечного да кромеЛунного – ни одного лица,Ибо соседей – нету.

Место откуплено до концаПамяти – и планеты.

3

В стране, которая – однаИз всех звалась Господней,Теперь меняют именаВсяк, как ему сегодняНа ум или не-ум (потомРешим!) взбредет. «ЛеонтьемКрещеный – просит о таком –то прозвище». – Извольте!А впрочем – что́ ему с холмаКак звать такую малость?Я гору знаю, что самаПереименовалась.

Среди казарм, и шахт, и школЧтобы душа не билась –Я гору знаю, что в престолДуши преобразилась.В котлов и общего котла,Всеобщей котловиныВек – гору знаю, что светлаТем, что на ней единыйСпит – на отвесном пустыреНад уровнем движенья.Преображенье на горе?Горы – преображенье!Гора, как все была: стара,Меж прочих не отметишь.Днесь Вечной Памяти Гора,Доколе солнце светит –

Вожатому – душ, а не масс!Не двести лет, не двадцать,Гора та – как бы ни звалась –До веку будет зватьсяВолошинской.23 октября 1932

4

– «Переименовать!» Приказ –Одно, народный глас – другое.Так, погребенья через час,Пошла «Волошинской горою»Гора, названье ЯнычарНосившая – четыре века.А у почтительных татар:– Гора Большого Человека.22 мая 1935