Много шума из-за тебя

Как видно, все это было слишком прекрасным, чтобы оказаться правдой.

Или… А что, если Аарон пришел, увидел меня и решил, что я слишком толстая, или слишком высокая, или слишком…

Эви, прекрати! – прикрикнула я на себя.

Нельзя позволять ему так со мной поступать.

В гневе я вытащила телефон.

Он сразу прочитал сообщение, и мое сердце бешено застучало, а руки стали липкими.

Но ответа не последовало.

Какого черта?

Обида, злость, печаль – все смешалось, когда я села на поезд синей линии[6], чтобы добраться до своей крошечной квартиры-студии в Уикер-Парке. Все подавленные в ресторане эмоции начали выходить наружу. Заходя в квартиру, я уже размазывала слезы по щекам и кляла себя не только за то, что позволила Аарону себя расстроить, но и за то, что так открылась человеку, с которым даже не встречалась лично.

Ну что за наивная дура! Ведь знала же, что незачем.

Нет. Я покачала головой. Я не могу так с собой поступить. Он не сто́ит моих слез. И он не заставит меня чувствовать себя, будто я сделала что-то не то.

Может быть, Аарон – просто еще один из тех скучающих, критично настроенных придурков, которые ищут женщину, существующую только в фильмах и на страницах отретушированных журналов?

Звучит горько?

– Это звучит горько, – пробормотала я себе под нос.

Ну хорошо. Возможно, это и правда звучит немного горько. Но именно поэтому я и избегала свиданий даже в свои тридцать, из-за них я чувствовала себя отвергнутым шестнадцатилетним подростком.

Телефон завибрировал в сумочке, заставив меня подпрыгнуть. На экране появилось сообщение от моей лучшей подруги Грир. Я почувствовала разочарование, но тут же пожалела об этом и нажала на экран, чтобы открыть сообщение.

Я фыркнула, у меня задрожали губы, и, сдерживаясь, чтобы вновь не заплакать, я быстро напечатала ответ.

Она может. Я улыбнулась сквозь слезы, но покачала головой и написала:

Телефон снова завибрировал в руке, но на этот раз Грир позвонила. У меня не было настроения при разговоре делать вид, что все в порядке, поэтому на секунду я засомневалась. Но затем ответила. Это ведь Грир. Вероятно, она волновалась за меня.

– Привет.

– Во-первых, – начала она, – он действительно козел. Забудь о нем. Любой парень, который делает вид, что любит Шекспира, но ненавидит «Ромео и Джульетту», выеденного яйца не стоит. Во-вторых, круто насчет завтра! Позвони мне, как только они отдадут тебе этот чертов кабинет редактора.

Ужасно, что противоречивые эмоции, связанные с Аароном, омрачили важный период в моей жизни.

– Хорошо.

– И в-третьих… ну ладно, я собиралась подождать и сообщить тебе при встрече, но думаю, что тебе сейчас нужно немного взбодриться.

– Давай.

– Эви, малышка… ты скоро станешь тетей!

Пытаясь понять, о чем идет речь, я покачала головой.

– М-м-м… но как… что? У меня же нет…

Я была единственным ребенком в семье. Грир это знает.

– Боже мой, ты сегодня туго соображаешь. Я беременна, Эви! Ура!

Я растерянно моргнула.

– Это шутка? Чтобы меня подбодрить? – Грир не раз говорила мне, что не хочет заводить детей. Или выходить замуж. Она встречается с Андре два года, но у них ни к чему не обязывающие отношения.

– Нет! – захихикала Грир. – Мы с Андре обсуждали это какое-то время назад, мне тридцать четыре, я не становлюсь моложе, и… мы решили попытаться. И я забеременела!

Матерь Божья.

Мы с Грир – двое из шести друзей, которые познакомились в Северо-Западном колледже и остались после его окончания в Чикаго. Время шло, друзья исчезали. Сначала свадьба, потом дети, и вот уже мы стали встречаться только на крестинах и вечеринках по случаю дня рождения их детей и еще раз в пару месяцев – на ужине, когда находилась няня.

Из-за того, что я думала, будто Грир не хочет остепеняться и заводить детей, мне казалось, что мы стремимся к схожим вещам, что я не одинока.

Теперь моя последняя оставшаяся подруга перешла в другой лагерь.

– Это прекрасно! – выдавила я радостным тоном и стала проклинать себя за явный эгоизм. – Какой сюрприз!

– Я собиралась сказать тебе об этом за ланчем в субботу, но подумала, что тебе нужно услышать эту новость сейчас.

– Очень рада за тебя! – Эти слова не были ложью. Я желала Грир только счастья, но ее новости вызвали у меня противоречивые эмоции. – Что ж, пора на боковую. Завтра расскажу тебе, как все прошло. Мы ведь по-прежнему встречаемся за ланчем в субботу, так? Чтобы отпраздновать твою новость. Передай Андре мои поздравления.

– Передам, крошка. И да, в субботу точно встречаемся. Чтобы отпраздновать две наши новости.

Закончив разговор, я добралась до кровати, легла на спину и стала смотреть на потрескавшийся потолок. У соседей сверху шумел телевизор.

Грир беременна.

Если честно, мне было страшно, что меня вот-вот оставят за бортом.

Телефон снова завибрировал, на экране выскочил значок Snapchat, и мое сердце забилось с утроенной скоростью.

Я открыла сообщение.

Снова слезы выступили на глазах. Я не знала, говорил ли он правду, но решила напоследок быть честной.

Жаль потраченных впустую за последние четыре недели моральных сил.