Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис

Днем у нас демократия, ночью феодализм. При свете дня царит равноправие, а в лунном свете обнажается неравенство. По залитой солнцем Пиккадилли могут прогуливаться герцог и бродяга, а в ночные часы такое соседство невозможно. Ночлежка похожа на мужицкую лачугу; особняк – на пышный дворец. Прошлое воскресает ночью и прячется при свете дня… Ночью всяк сверчок знай свой шесток[241]

.

Несмотря на то что разделение мест и способов проведения досуга на основании финансового положения сохранялось, в столичной сфере развлечений в период между войнами наблюдался небывалый подъем – жители Лондона почувствовали себя в большей безопасности и занялись поиском наслаждений. С появлением электрического освещения на Вест-Энде женщины здесь могли не опасаться нападений и порицания, с которыми сталкивались их предшественницы, отважившиеся на путешествие по «городу страшной ночи» в XIX веке. В массовом воображении ночной Лондон 1920–1930-х годов был городом крепкого алкоголя, крайнего разложения и щегольства, естественной средой обитания «золотой молодежи» из романов Ивлина Во и пьес Ноэла Коуарда. Кроме того, его открыли для себя представители среднего и низшего среднего класса, в среде которых отдых в дансингах и кинотеатрах, предлагавших адаптированную под менее притязательные вкусы версию роскошного представления, считался престижным. Неудивительно поэтому, что, как утверждает один авторитетный исследователь, именно в эти годы «появляются литературные произведения, воспевающие ночной Лондон»[242]

. Стивену Грэму удалось в красках передать его призрачную прелесть:

Вест-Энд по-своему привлекателен… Здесь жгут электрические огни и прожигают жизнь. Он сияет, слепит, разливает свет по воздуху. Все лондонские мотыльки слетаются на него, свет удовольствия и порока. Приезжающий в Лондон обязан проехаться на автомобиле с открытым верхом по ночной Пиккадилли до Пиккадилли-серкус. Почтенные заведения на пути превращаются в станции. Фонарные столбы, крашеные под алюминий, выстраиваются в процессию, тянущуюся ко двору или к главным воротам… Сияние накатывает на вас, несущегося по проспекту… На шелковых шляпах играют цветные блики. Свет приводит все в движение. Это великолепно[243].