Мое имя – Лектон

При всем внешнем радушии хозяина, в нем было слишком много искусственного и отталкивающего. Его угольные глаза неприлично разглядывали Кей, он как-то неприятно закусывал нижнюю губу и щурил глаза.

– Мне сказали, что вы обладаете информацией об исчезновении одного человека… – начал Жак, но не успел закончить, так как его тут же перебили.

– Да… Обладаю… обладаю… Но это потом. Сейчас прошу вас выпить. Аладдин поднял бутылку с вином и наполнил скучающие на столе бокалы…

Потом последовал банальный тост «за знакомство». Жаку и Кей все это не нравилось, они переглядывались, и каждый из них пытался понять, к чему вся эта странная прелюдия. Аладдин не снимал со своего лица маску радушия, он начал говорить о своей родине – Турции, о том, что он занимается туристическим бизнесом, у него сеть отелей «Аладдин», что он приглашает их к себе, что можно завтра же отправиться в Аланию. Все это казалось какой-то глупой комедией, абсурдом… Жак несколько раз пытался перевести тему на Марка, но постоянно терпел неудачу. Аладдин отводил беседу в сторону… Жак начинал злиться, он думал, что нужно уходить, но неожиданно для себя понял, что не может встать с места. Его тело вдруг стало непослушным, и только сейчас он сообразил, что это ловушка…       Он испугался за Кей, и последнее, что он помнил, был щелчок пальцами, которым Аладдин подозвал официанта.

Кей уже давно перестала следить за разговором, настроение этого странного вечера уносило ее куда-то прочь… Она старалась не смотреть на Аладдина, который, жестикулируя, о чем-то рассказывал на хромом французском… Периодически он останавливался, его черты расплывались в загадочной улыбке, и он вдруг переходил на английский, повторяя одну и ту же странную фразу: «I am a magic man».

Фрагмент 13А

Сегодня Лев проснулся рано, ему нужно было оформить сделку на покупку земли. Его мысли шли далеко вперед, он планировал создать собственное фермерское хозяйство в небольшом поселке, в котором, возможно, он остался бы жить. Кроме того сегодня его ожидал обед с его другом.

Он не собирался завтракать, но, зная, что этим расстроит свою домработницу, решил перекусить. Она всегда переживала за него, и Лев не мог видеть наводнение грусти в ее влажных глазах. Его мать умерла два года назад, с отцом отношения всегда были холодные, и на сегодняшний день эта пожилая женщина стала его второй матерью.

– Ой, Левушка, а я испугалась, что уйдешь не покушав. Я какао тебе сварила, как ты любишь.

Она поставила чашку и села рядом. Ее светлое нежное лицо, с маленькими мягкими морщинками дарило всем какую-то тишину и спокойствие. Есть такие редкие люди, глядя на которых не можешь подумать, что есть кто-нибудь в мире, кто может их не любить. Они терпеливые, кроткие, заботливые, не склонны к осуждению и дурным мыслям. Глядя на них, кажется, что они о себе совсем не помнят и все делают для других.

Каждое утро мягкосердная Ольга Викторовна, проходя мимо иконы Казанской Божией Матери, оставляла ей глубокий поклон и молитву об охранении Льва «от всякой скверны и супостата». Лик Богородицы всегда ее обнадеживал и давал уверенность в добре, поэтому она забывала на время свои вопросы, всецело доверяясь Великой Защитнице.

– На обед придешь?

– Нет. Сегодня я вернусь часам к пяти.

Лев ласково улыбнулся и, дотронувшись до ее плеча, ободряюще добавил:

– Ужин с вами я ни на кого не променяю.

Он встал, накинул на себя синий пиджак и, подмигнув Ольге Викторовне, вышел.

Сегодня он чувствовал в себе какое-то смятение, мысли переплетались в капризный неровный узор и мешали ему сосредоточиться. Правда, последнее время такое состояние стало для него практически обычным. Когда он был в Америке, все казалось очень ясным, было белое и черное, мысли аккуратно расчерчены в голове, как тетрадка в клетку. Он просыпался и знал, куда идти, что делать, что говорить. С тех пор, как Лев оказался здесь, черное и белое вдруг смешалось, вместо прозрачности и ясности все вдруг искривилось и помутнело. Он понимал, что с такими мыслями сложно заниматься бизнесом, поэтому, думал он, люди, которые начинают думать о тех вещах, которые его стали занимать, редко становятся бизнесменами. По сравнению с теми вопросами, которые тревожили его разум, бизнес казался мелкой и предсказуемой игрушкой. Там было все просто: за А следовало Б… Здесь же все по-другому, здесь другая связь, другие законы. За А может не следовать Б, меньшее может быть большим, ум может оказаться глупостью, красота – уродством, жизнь – смертью. Зачем? Почему? Куда? Откуда?