Мое ледяное проклятье

Не собираясь сдаваться, я пиналась и брыкалась изо всех сил. Надеялась, что услышат соседи, решит вернуться ледяной… Да что угодно. Но помощь пришла оттуда, откуда я не ждала. Вот только-только меня сжимали стальные тиски объятий, а спустя миг Дилан с воплем отскочил в сторону, хватаясь рукой за голову, в которую прилетела моя чугунная сковорода.

– Ты чего творишь? – завопила показавшаяся на пороге Женевьев.

В отличие от меня, сестра не растратила свою магию на глупые проклятья. Сковорода еще раз со всего размаха опустилась на Дилана. Голову он успел прикрыть, а вот руки – нет. На костяшках его пальцев выступила кровь.

– Стерва, – прошипел мой бывший, отступая к двери. – Вы обе стервы и поплатитесь!

Женевьев даже отвечать не стала. Только щелкнула еще раз пальцами, и сковородка со всего размаха припечатала топающего к лестнице Дилана по мягкому месту. На ногах бывший от неожиданности не устоял, кубарем пролетел целый пролет и продолжил ругаться уже откуда-то снизу.

Женевьев даже слушать не стала, только прикрыла дверь.

– Он вернется.

– Не переживай, поставим защиту и нажалуемся всем. Городской страже (начальник учился со мной в параллельных группах в академии), Раниону, да хоть и мэру. Этот урод не посмеет к тебе приблизиться.

– Откуда… Как ты узнала, что мне понадобится твоя помощь? – спросила я, чувствуя, что руки все еще дрожат от пережитого.

Женевьев промолчала, но потом, опустив глаза, призналась:

– Дэвид…

– Это он выдал, где я нахожусь? – воскликнула я, чувствуя, что сейчас разрыдаюсь. От возмущения перехватило горло.

– Тихо, Вал! Он не хотел ничего плохого! Правда, думал, делает как лучше.

– То есть его не насторожило то, что Дилан увез меня силой?

– Дэвид думал, вы поругались. Обычная ссора влюбленных.

– Я просто не верю! – возмущенно пробормотала я и развернулась в сторону кухни, чтобы не начать орать. Послали же боги родственников. Впрочем, подозреваю, обо мне они думали так же.

Глава 10

Меня трясло. От злости, страха, эмоций и от всей этой дурацкой ситуации. Как же было хорошо, пока я лежала дома и никуда не выходила! Стоило немного лучше почувствовать себя физически, как меня тут же нагрузили морально.

– Не злись, пожалуйста, на Дэвида, – несчастно попросила Женевьев, посмотрев на меня взглядом испуганной лани. Этот взгляд сестра отрепетировала на родителях и парнях. Работал без осечек. – Он правда хороший. Любит меня и сделает для семьи все. Иногда даже больше, чем нужно. В этом и кроется подвох. Но он не со зла. Я поговорю с ним, чтобы подобное не повторялось. Он слушает меня всегда и во всем.

– Он любит тебя. А ты его?

Сама не знаю, зачем спросила. Знала прекрасно, что лезу не в свое дело. Но Женевьев, как ни странно, была настроена поговорить и не имела ничего против личных вопросов.

Она прошла в кухню, по-хозяйски поставила на плиту чайник и достала из кармана пачку тонких дамских сигар.

– Можно? – спросила отстраненно, устроившись на высокой табуретке возле окна, за которым безмятежно сыпал снежок. Ледяной не знал, какие страсти кипели у меня, иначе на улице точно поднялась бы вьюга. Подозреваю, Дилан не добрался бы до дома, окоченел в ближайшем сугробе.

– Не знала, что ты куришь, – заметила я, стараясь не выглядеть сильно удивленной. Тут, на севере, к вредным привычкам относились проще, но восемь лет южной жизни наложили отпечаток. Там женщина с сигарой приравнивалась к распутнице.

– Конечно, не знала! – она хмыкнула. – Когда мы общались, ты была ребенком, который, застав меня за подобным, сию секунду нажаловался бы маме. Но мы выросли, а мамы больше нет. Поэтому и скрываться нет смысла.

– Я бы и сейчас нажаловалась. Было бы кому, – невесело усмехнулась я.

Женевьев закурила, не забыв повесить развеивающее заклинание, которое полностью нейтрализовало сигаретный дым.

– Я никогда не любила Дэвида как мужчину, – призналась сестра после глубокой затяжки. – Как друга, как брата – да. Но с ним не было той захватывающей с головой страсти, которая связывала нас с Раном.

– Ты до сих пор любишь его?

– Того юного, немного сумасшедшего и открытого… возможно, да, – усмехнулась она. – А того, в которого превратила его ты, – нет. Ледяной дракон меня немного пугает.

– А если бы заклятие получилось разрушить? – не отставала я. Почему-то было очень важно знать правду.

– Риторический вопрос. Но и тут – нет. Тот Ран, которого я, возможно, люблю до сих пор, живет исключительно в моих воспоминаниях. Я не смогла снять проклятье тогда, когда Рана еще можно было вернуть. А за восемь лет мы очень изменились. Не только он, но и я. Хоть меня никто и не проклинал.

– Значит, его снять нельзя?

– Что ты знаешь о проклятиях, Вал? – вопросом на вопрос ответила Женевьев. – Какова их особенность?

– Они связаны с ведьмой, которая их наслала. Раньше верили: если убить ведьму, заклятие спадет само собой. Но это мнение ошибочно.

– Все так, но заклятие все же связано с ведьмой. И я считаю, что снять неснимаемое проклятье может лишь ведьма, которая его наложила. Не обязательно получится, но шанс есть только у нее.