Мое ледяное проклятье

Последние две недели научили меня ценить выпадающие возможности. Не воспользуешься сейчас, потом их просто может уже не быть.

– Ты такая красивая! – простодушно сказал Вар, а я улыбнулась, склонившись к чашке с ароматным кофе. Комплимент, как и горячий напиток, согревал. Иногда приятно посидеть в компании того, кто тобой самозабвенно и искренне восхищается только потому, что ты есть. – Надолго в наши края?

– Кто знает? Возможно, на всю жизнь.

– Это замечательно! – обрадовался Вар. – Я был бы счастлив. Ты необычная, таких у нас нет.

– Ошибаешься, я выросла тут. Здесь живет моя сестра с мужем и дочкой.

– А почему уехала? Холода испугалась?

– Можно сказать и так, – уклончиво заметила я. Горячий взгляд парня опалял, и я чувствовала себя немного неловко. Возможно, из-за ощущения, что за нашей встречей пристально следят.

– Ты ведь встретишься со мной еще раз? – немного неуверенно спросил он, а я задумалась. Почти уже сказала «да», но тут заметила, что кружка в моих руках начала стремительно остывать. Торопливо поставила ее на стол, пока напиток не превратился в лед и керамика не начала примерзать к пальцам, и после этого ответила Вару:

– Не знаю, наверное, не получится.

– Но почему? – с детской обидой спросил он.

А я даже не знала, что сказать. Задумалась, подбирая слова, и выдала единственно логичную, на мой взгляд, версию, которую успела придумать за столь короткое время.

– Я сбежала сюда от неудачной любви. И пока не готова…

– Но я ведь не тороплю. Просто прогулка или ужин. Или завтрак…

– У тебя был просто кофе, – напомнила я и поднялась из-за столика.

– Значит, я могу верить в то, что однажды ты скажешь «да» на что-то большее?

Я пожала плечами. Наверное, я сказала бы «да». Не потому, что сердце трепетало. Просто Вар был милым и живым. Он то, чего остро не хватало в моей жизни в последнее время. И я злилась на ледяного и его безмолвную демонстрацию своего отношения. Что мне теперь, жить монашкой? Никуда не ходить и ни с кем не общаться?

«Зато он не травит тебя и не тронул Вара. Для Раниона и это много».

Игнорировать этот факт было бессмысленно, но настроение все равно испортилось. Я решила отменить прогулку по торговому центру и вернуться домой. Даже если Ранион не являлся лично, сегодня он четко дал понять, что по-прежнему «от» и «до» контролирует мою жизнь. И в ней нет места друзьям. Или мужчинам?

Я почти не удивилась, когда, вернувшись домой, обнаружила Раниона на моем подоконнике, а предателя Пэрсика – на его коленях. Хорошо хоть, окно не открыл нараспашку и снегом не намусорил по ковру, как он любит делать.

– Привет, – как ни в чем не бывало поздоровался он и взглянул на меня своими колдовскими голубыми глазами.

– Привет? – возмущенно выдохнула я. – Ты чуть не убил моего бывшего, потом чуть не убил меня, потом сорвал мое свидание, а сейчас просто говоришь мне «Привет»?

– А что я должен тебе сказать? – удивительно мягко спросил он, ссадил с коленей Пэрсика и переместился поближе. – Что мне жаль? Но мне не жаль.

Он смотрел в мои глаза и молчал. Лишь на губах играла едва заметная улыбка – холодная, отстраненная и презрительная. Какие бы отношения ни связывали ледяного с котом, меня он по-прежнему ненавидел.

– Спасибо, что присматривал за Пэрсиком, – сказала я, потому что это действительно было важно.

– Он не сделал мне ничего плохого. Как и я, он всего лишь жертва обстоятельств. Я не мог бросить его умирать.

– Думала, ты отстал от меня. Тебя давно не было видно.

– Я тоже думал, что отстал от тебя, Рыжик. У меня плохо получается ненавидеть. Мне вдруг стало не интересно тебя мучить.

– К чему же сегодняшнее выступление?

– Ключевое в моей фразе – «думал». Просто игнорировать твое существование, пока ты сидишь в четырех стенах. Но сегодня я осознал, что мне не нравится, когда девушка сначала целуется со мной, а потом договаривается о свидании с другим.

– Это ты меня поцеловал. И твой поцелуй… Это было не лучшее в моей жизни. Я чуть не умерла потом.

– Досадное недоразумение, которое ничего не значит. Ты запомнила мой поцелуй.

– Вовсе нет. Я запомнила холод, который чуть меня не убил.

– Врешь.

Может быть, я и врала, но это не меняло ситуацию, которую я и озвучила:

– Но твои поцелуи способны убить!

– Да, и тем интереснее, Рыжик. Ты не находишь?

– Нет! Не интереснее! Хочешь убить меня, Ранион, убивай! Но то, что ты делаешь… Нет, я на это не согласна!

– Понимаешь, ничего не изменилось, Валенси. Ровным счетом ничего. Ты по-прежнему виновата, и по-прежнему твое мнение не является важным. Просто я немного поменял правила игры. На более интересные для меня, – сказал он, приблизившись вплотную. Я снова чувствовала исходящий от него волной холод.

Но от его взгляда меня кидало в жар. Ранион был прав, я слишком хорошо помнила наш поцелуй. И самое страшное заключалось в том, что я мечтала его повторить, невзирая на возможные последствия. Как хорошо, что Ранион об этом не знал.