Могила моей сестры

Снежная буря задержала журналистов, которые съехались в городок изо всех уголков страны следить за повторными слушаниями, и когда появились известия о Деанджело Финне и Паркере Хаузе и о том, что случилось в седар-гроувской шахте, журналисты и фоторепортеры бросились из отелей в свои фургоны. Мария Ванпельт была во всем великолепии, носясь по всему городу и рассказывая всем, кто слушал, что она первая показала сюжет на «KRIX – Секретно». Журналисты встали лагерем у дома Дэна, но ни он, ни Трейси не решались выйти. Кроссуайт смотрела на разворачивающееся по телевидению безумие, комфортно устроившись на кушетке, рядом на полу для защиты лежали Рекс и Шерлок. Зная, что пресса не отступит, пока она не обратится к ним, Трейси объявила, что устроит пресс-конференцию в Первой пресвитерианской церкви – единственном здании в Седар-Гроуве, которое могло вместить ожидавшуюся толпу. Церковь, из которой провожали в последний путь ее отца.

– Я делаю это, чтобы успокоить начальство, – сказала она по телефону Кинсу.

– Ерунда, – ответил он. – Не куплюсь ни на секунду. Если ты это делаешь, у тебя есть внутренний мотив.

* * *

Трейси и Дэн стояли в нише в передней части церкви, скрытые от заполнившей все скамьи и стоящей в проходах толпы.

– Снова ты это сделала, – сказал он. – Ты умудрилась сделать Седар-Гроув значительным городом.

– Будем надеяться, что в последний раз, – ответила она. – Я люблю Седар-Гроув нашего детства. Мне он нравился, когда был маленьким городком, и никто не знал, какое это замечательное место.

Она взглянула на море лиц, заполнявшее все вплоть до последних стоячих мест. Журналистская братия с блокнотами и магнитофонами сидела впереди. Репортеры с камерами и фотоаппаратами занимали позиции в проходах. Пришли также и местные зеваки, среди них многие, кто приходил на похороны Сары и сидел на слушаниях. В передних рядах сидел и Джордж Боувайн, а между ним и его женой его дочь Аннабель. Джордж Боувайн сказал Дэну по телефону, что, может быть, развязка событий поможет его дочери наконец оправиться. Были здесь также Санни Уитерспун и Даррен Торенсон. Под конец Трейси увидела Вика Фаццио и Билли Уильямса, сидевших рядом с Кинсом.

– Я слышал, мэр всем говорил, что Седар-Гроув – это своеобразный маленький городок, полный возможностей и созревший для развития, – сказал Дэн. – Даже говорили о восстановлении давно заброшенных планов относительно Каскейдии.

Трейси улыбнулась. Старый городишко заслуживал нового шанса. Все они заслуживали.

– Пожелай мне удачи. – Она вышла из ниши в толчею, под вспышки и щелканье десятков фотоаппаратов. Как и на пресс-конференции после освобождения Хауза из тюрьмы, на возвышении виднелся целый букет микрофонов.

– Мне бы хотелось поскорее с этим закончить, – сказала она и посмотрела в подготовленные записи. – Многие из вас хотят узнать, что же произошло после слушаний, кульминацией которых стало освобождение Эдмунда Хауза. Как оказалось, я была права. Эдмунд Хауз был осужден несправедливо. Однако я ошибалась в том, что он был невиновен. Эдмунд Хауз изнасиловал и убил мою сестру Сару, в чем и признался шерифу Рою Каллоуэю двадцать лет назад. Но он не сразу ее убил и похоронил. Семь недель он держал ее пленницей в заброшенной шахте в горах. Он убил и закопал ее незадолго до того, как запустили Каскейдскую гидроэлектростанцию. Местность затопило, и он считал, что его преступление скрыто навсегда.

Она перевела дыхание и собралась с мыслями.

– Многие из вас хотят узнать, кто в ответе за неправомерное осуждение Эдмунда Хауза. Я и сама хотела это узнать. Теперь я знаю, что это сделал мой отец Джеймс Кроссуайт. Для тех из вас, кто знал моего отца, наверное, это трудно признать, но прошу не винить его. Отец любил Сару и меня всем сердцем. Когда она пропала, это надломило его. Он уже был не тот человек. – Трейси посмотрела на Джорджа Боувайна. – То, что он сделал, он сделал из любви к ней и ко всем отцам, которые любят своих дочерей: он хотел быть уверенным, что больше никого из отцов не постигнет такое горе, какое пережили из-за Эдмунда Хауза он и Джордж Боувайн.

Она помолчала, чтобы совладать с эмоциями.