Могила в горах

О Хамиде Хане и Саиде Балхи имелось две записи. Первая представляла собой отчет из полиции Сольны, подтверждавший, что эти двое исчезли 3 августа 2003 года, и, по сведениям Государственного миграционного управления, имелись основания полагать, что они скрылись из-за риска высылки, так называемое уклонение от депортации. Отчет дополняли личные данные мужчин, в этом не было ничего странного. Результаты поиска отсутствовали, поэтому Анита не могла определить, насколько энергично их искали. Вторая запись оказалась интереснее. Ее добавили примерно неделей позже, и она свидетельствовала о том, что дело передано СЭПО.

Больше ничего.

Анита попыталась открыть файл, чтобы посмотреть, нет ли еще какой-нибудь информации на вкладках, но ничего не вышло. Она замерла и огляделась. Вроде она по-прежнему одна, но она на всякий случай подошла к двери и прислушалась. В офисе было все еще тихо и пусто. Анита села и снова сосредоточилась на экране. Она обнаружила нечто необычное. Согласно правилам тут должно было присутствовать, по крайней мере, имя ответственного лица для связи, даже если сама информация засекречена или по каким-то причинам считается щекотливой. Однако здесь не имелось ни единого указания на кого-либо. Это уж точно не соответствует правилам. Сама идея системы заключалась в ее четкости и наличии поискового аппарата для тех, кто обладает правом доступа к секретной информации. У них всегда имелась возможность направить дальше возникавшие вопросы. В данном же случае такой возможности не было. Анита толком не знала порядков СЭПО, так что это могло иметь вполне естественное объяснение. А может быть, все было еще проще.

Предположение Аниты представлялось наиболее вероятным.

Они что-то скрывают.

Возможно, интерес господина «Журналистские расследования» имеет некоторые основания.

Она снова вышла в главное меню. Поискала на всякий случай на персональные идентификационные номера обоих мужчин, вместе и по отдельности, чтобы посмотреть, нет ли еще каких-нибудь записей. Но нет, вновь возникали те же два файла. Она задумалась. Для работы ей требовалось больше сведений. Она записала имя ответственного в полиции Сольны, значившееся в первой записи. Полицейский инспектор. Эва Грансетер. Толку от нее, наверное, не будет, и Анита точно не знала, как с ней лучше связаться, но она всегда подходила к делу тщательно, особенно когда имелось так мало исходного материала.

Уже собираясь выходить из системы, она сообразила, что может проверить кое-что еще. Даты записей. Это может что-нибудь дать. Система была устроена таким образом, что при каждом обновлении или вводе новых данных автоматически указывались дата и время. Возможно, то же касалось и изъятия сведений. Стоило проверить.

Анита открыла вторую запись и дважды кликнула строку «Дата». На экране появилась маленькая белая табличка с несколькими цифрами. Быстро прочитав их, Анита улыбнулась. Какой она молодец! Они могут обращаться с ней как с дерьмом, но когда действительно надо, она находит то, что пытаются скрыть другие.

Второй файл, созданный 12 августа 2003 года и сообщавший, что дело перешло к СЕПО, оказался отредактирован позавчера.

Что именно убрали, не говорилось.

Кто это сделал, тоже.

Но вчера кому-то потребовалось удалить некоторые сведения из файла, к которому не прикасались с 12 августа 2003 года.

Это не обычное уклонение от депортации, а нечто иное. Нечто большее.

Значительно большее.

У нее полно времени, чтобы покопаться в этой проблеме. Маленькое задание среди прочих мелких дел, которые скрашивают ее дни.

Теперь у нее есть чем заняться.

Вопрос только в том, как двигаться дальше.

Ясно и холодно, прекрасный день.

Таким сообщением приветствовала его постоянно улыбающаяся Клара, когда они встретились в коридоре. Торкель даже не обратил внимания на погоду. Утром он был по уши занят другим.

Сперва позвонила Ивонн.

– Я видела, что ты в горах, – сказала она. – Ты вернешься домой к выходным?

Торкель сразу понял, почему она спрашивает. Они с Кристофером собирались поехать в Финляндию в пятницу до воскресенья. Вдвоем. Романтический уикенд, предположил он. Это было решено еще в августе. Девочкам предстояло жить у него. Если, конечно, он не застрянет на пустой турбазе в Йемтланде. Он устало провел рукой по лицу, чувствуя, что надо побриться.

– Не знаю, и даже если я окажусь дома, то не знаю, насколько буду занят работой.

– О’кей, я так и думала. Я договорюсь с кем-нибудь другим.

Никаких претензий или разочарования в голосе, просто констатация факта. Практическая проблема, которую требуется решить. «Молодец Ивонн», – подумал Торкель с теплотой. Она упрощает ему жизнь.

– Мне жаль.

– Знаю. Девочки надеялись провести с тобой немного времени.

Сейчас она тоже не имела намерения вызвать у него угрызения совести или испортить ему настроение, Торкель знал. Однако ей удалось и то и другое.

– Я поговорю с ними и посмотрю, не сможем ли мы что-нибудь придумать.

– Давай.

Торкель быстро взглянул на наручные часы.

– Они сейчас дома?

– Нет, они ушли в школу.

– Я позвоню сегодня вечером.

– Давай.