Мой адрес - Советский Союз. Том 2. Часть 3 (СИ)

Основная часть средств бюджета, в 1963 году — 76 процентов, направлялась на финансирование народного хозяйства и социально-культурных мероприятий. Вся сумма вложений в народное хозяйство, с учетом собственных средств предприятий и хозяйственных организаций, определялась в 63,2 миллиарда рублей, то есть возрастала по сравнению с 1962 годом на 11,6 процента.

Угроза отчисления из школы

После окончания 8 класса три восьмых класса в сопровождении учителей, в том числе учителей-мужчин, на автобусах отправились в поход «по родному краю». Нас отвезли от города километров на пятьдесят, выгрузили, и мы, почти сотня школьников, устроились на ночлег в каких-то не то сараях, не то пустых коровниках. Когда стемнело, то оказалось, что электрического света нет. Стали укладываться спать.

А когда еще только собирались в поход, группа «шустрых» ребят сговорилась обязательно взять с собой кастеты, сигары и вино. Вина у меня не было, но кастет и сигары я взял. Дальше случилось следующее.

Некоторые ребята выпили вина и стали поедать общественные продукты: сливочное масло, хлеб, копченую колбасу. Наевшись «до отвала», они стали кидать друг в друга и в других огрызки хлеба и колбасы, а также обувь, стоявшую у порога. «Вакханалия» продолжалась какое-то время, пока не вмешались учителя, которые ночевали в другом сарае.

Утром был разбор «ЧП». Всех школьников построили на улице вместе с их вещами, и стали высыпать содержимое сумок и рюкзаков на землю. Вот тут-то и посыпались кастеты, сигары-сигареты и т.д. У меня, как можно догадаться, обнаружили кастет и сигары. Кроме того, по мнению учителей, я имел «вызывающий» внешний вид: на мне были джинсы, ковбойская шляпа, а на шее шнурок с пряжкой, всё иностранное. Ни дать, ни взять – «стиляга».

Все мои объяснения о том, что я не принимал участия в ночном инциденте (а я, действительно, не принимал в нем участие), ни к чему не привели, и меня зачислили в группу злостных хулиганов, зачинщиков и участников ночного безобразия. Нас (человек, примерно, десять) отчислили из отряда, и в сопровождении учителя физкультуры на грузовике отправили в город. Нас высадили возле школы и отправили за родителями, а рюкзаки оставили в кабинете директора школы. В школу со мной пошел отец. Там ему в моем присутствии директор сказал, что я позорю школу, поэтому не дожидаясь когда меня отчислят из школы, забирайте документы и уходите из школы.

Дома меня ждал разгром. Мама плакала, отец ругался, и даже «врезал» мне «оплеуху» по физиономии. Смысл всех «разборок» сводился к тому, что теперь меня ни в одну школу не возьмут, и дорога у меня теперь одна – в ГПТУ (городское профессионально-техническое училище). Не знаю, какой черт меня толкнул в бок, но я на очередной вопрос родителей о том, что же я теперь собираюсь делать, сказал, что буду поступать в техникум. Почему я это сказал, до сих пор не знаю. Но, как не странно, это произвело на родителей «магическое» действие. Они тут же успокоились, и сказали: «Хорошо! Поступай!». На следующий день отец повел меня в парикмахерскую, где мне состригли мой «ёжик», оставив маленький чубчик. Я глядел на себя в зеркало, и по щекам у меня текли слезы. Далее, у меня забрали всю мою «стиляжную» одежду, и выдали мне что-то вроде рабочей одежды, в которой, по моим понятиям, дальше двора пойти было нельзя, ребята засмеют. Все лето я сидел под замком в квартире, занимался подготовкой к экзаменам, во двор меня выпускали родители, когда приходили с работы.

Техникум

Осенью я успешно сдал вступительные экзамены и был зачислен в группу 47ММ (металлургическое машиностроение) Орского машиностроительного техникума.

Учеба в техникуме явилась поворотным пунктом в моей жизни. Там были совсем не такие отношения, как в школе. К учащимся преподаватели относились как к студентам. Помимо общеобразовательных предметов за среднюю школу, нам давали довольно глубокие знания по производственным дисциплинам, таким как, например, металлургическое производство, прокатное производство и другие, которые нам преподавали так называемые «производственники-почасовики», т.е. ведущие и главные специалисты с заводов, в ранге заместителя главного инженера, начальника технологического или конструкторского отдела и т.п. На очень профессиональном уровне нам преподавали «сопромат» (сопротивление материалов, начертательную геометрию, черчение и т.д. Учиться было очень интересно.