Мой ангел-хранитель

– Ты не видел моего брата? Он… – она замялась, подбирая нужные слова для продолжения фразы. – Он вышел из дома в тот момент, когда в папу вселился демон. Да, в папу вселился демон, но я не могу найти ни его, ни Сашу!

Девочка жаловалась. Парень внезапно изменился в лице, теперь на нём читалась тревога. Он вновь вдохнул табачный дым и вновь выдохнул его в сторону от Ани.

– Если в твоего отца вселился демон, то искать его точно не стоит, – иронично заметил он, но младшая не оценила шутки.

– Мне нужно найти его и Сашу! Пожалуйста, помоги мне!

Только теперь она ощутила от своих же слов внезапный прилив бодрости и осознание. Мысли о том, что брат сейчас неизвестно где и может быть в опасности. Это пугало её сильнее, чем предупреждения Саши о том, что с незнакомцами разговаривать рискованно. Но ведь этот парень и не незнакомец! Она видела его рядом с Сашей и ещё двумя какими-то мальчишками, видела, как они разговаривали, направляясь к школьным воротам. Стало быть, это друзья её родного братишки! А друзьям принято помогать, верно?

Было видно, что парень замешкал. Интересно, на что он так прореагировал? На просьбу о помощи? На новость о том, что в районе новая жертва? На то, что близкий друг в опасности? Или на всё сразу? Анна готова дать ему время собраться с мыслями, но совсем немного.

– Пожалуйста!

В её голосе слышна мольба, как будто она вот-вот падёт на колени и начнёт кланяться этому парню. По серым равнодушным глазам можно было решить, что парень совсем и не против.

Он вынимает сигарету изо рта, уставившись на девчонку с некоторым, кажется, осуждением.

– Мне что, по-твоему, жить надоело? – его голос звучит на неожиданность раздражённо, так что Анна поддаётся назад, судорожно пытаясь понять, что сказала не так. – Уходи отсюда! – последние слова прозвучали угрожающе, и напугали девочку внезапной резкостью своего тона, так, что она споткнулась о собственные ноги и упала на спину.

От этого парня передёрнуло. Всё-таки, он не настолько равнодушен, как могло показаться. Но он не станет выказывать собственного стыда, вновь закурив дорогую сигарету, от запаха которой девочка морщится. И зачем это только? Вот Саша, наверно, даже имея уйму денег, не стал бы заниматься ничем подобным. Но зато братик, видимо, совсем не умеет выбирать друзей. Разве они не должны быть готовы кинуться в огонь и воду за близким человеком? Так ведь пишут в книжках, показывают в мультиках, и Анна привыкла воспринимать дружбу именно так. Этот парень – не друг вовсе.

– Ты трус! – кидает она обвинение, поднимаясь с земли и слишком уж смешно нахмурив брови.

Парни ухмылки сдержать не смог. Только девочка очутилась на ногах, ощутив опору, но… Ветер. Она покачнулась, словно стебель травинки, и начала заваливаться обратно, когда спина (больно!) ударилась обо что-то твёрдое. Тихонько заскулив, Анна обернулась и увидела за собой… Реку. Её голова закружилась, она отчаянно вцепилась пальцами за ограждение, дабы не сорваться. Резинки с волос содрало ветром, они растрепались, пали на глаза, мешая видеть и соблюдать координацию. Зато никто не мог увидеть и ужаса, отразившегося в них в то самое мгновенье.

– Ладно, идём со мной, – она слышит раздражённый голос парня, чувствует, как ладонь её сжали холодные пальцы, поддаётся тянущему, но ничего не видит из-за своих же волос. Когда бежать «вслепую» становится неудобно она решает раздвинуть волосы и – очередная идиотская идея, – обернуться. Вдалеке виден силуэт человека, и он в воздухе. Анна видела плохо, но что-то в этом возвышенном (хотя отца она зачастую видела сутулым, сидящим за столом до глубокой ночи) силуэте ей казалось знакомым.

– Пошевеливайся! – не грубо, но властно прикрикнул вновь парень, с трудом на бегу дыша, и в этот раз Пчёлкина его послушалась.

Глава 12

Глаза Анны разбегаются во всевозможные стороны, отчего ей кажется, будто прямо сейчас она свалится в восторженный обморок. Ей даже больше, чем в городе, начинает ощущаться чувство потерянности и собственного ничтожества.

– Это твоя… Квартира? – последнее слово она произносит с особенной удивлённостью, с затруднённым дыханием, словно выучила его только что и не знала никогда прежде.

Фёдор (так, оказывается, звучит имя этого паренька) всё ещё копошится с обувью, развязывая шнурки и снимая со ступней кроссовки, почему и не торопится с ответом.

– Ну да, – отвечает он просто, будто говоря о чём-то совершенно привычном, когда кроссовки уже занимают на гардеробной полочке их законное место. – Здесь я живу.