Мой большой... Босс

— Хорошо, тогда не буду задерживать, — он кивает, давая понять, что аудиенция окончена, Роман разворачивается, прощается и открывает дверь, сторонясь, чтоб пропустить меня в приемную.

Я делаю несколько шагов из кабинета, но, уже на пороге, оборачиваюсь… зачем-то.

И натыкаюсь на черный, жесткий, жадный взгляд Босса.

Именно такой, каким он смотрел на меня тогда, в темноте ночи, приказывая идти скорее домой…

Крупная дрожь бьет по телу, я изумленно раскрываю рот, понимая, что он тоже все помнит! Он помнит! И, более того, он испытывает…

Но тут Босс перехватывает мой взгляд, усмехается еле заметно и спокойно отворачивается к ноутбуку, выглядя так, словно и не было ничего.

Словно мне почудилось все. И этот взгляд, да и та ночь тоже.

Я все-таки спотыкаюсь, Роман быстро подхватывает меня за локоть и буквально силой выводит из кабинета Босса, захлопывая за нами дверь.

После этого отпускает, поправляет полураспущенный галстук, стильно смотрящийся на мощной шее.

— Черт… Это было напряженно! — улыбается он, выдыхая.

И я только теперь понимаю, что Роман, пожалуй, волновался в кабинете директора не меньше моего.

По крайней мере, сейчас он выглядит выжатым не на шутку.

— Майя, можно мне тебя так называть? — киваю, — и на «ты» давай уже сразу, раз такое дело.

Опять киваю.

— Пошли. Покажу тебе стол, объясню по обязанностям. Босс мне говорил, что ты закончила что-то художественное?

Я киваю, тянусь за телефоном, но Роман останавливает:

— Не надо, потом. Будешь оформляться, все покажешь эйчарам. Они внесут в базу.

Он топает вперед, выводя меня из приемной, успеваю только кинуть взгляд на совершенно безразличную к нам секретаршу и торопливо бегу за Романом.

Он по пути быстро рассказывает мне, что где находится, а я, слушая, все же не могу отделаться от мыслей о том, что только что произошло в кабинете босса.

Показался ли мне его взгляд? Может, это просто игра воображения?

Сглатываю, пытаясь представить, что так и есть.

Это больно, но безопасно.

А если нет…

То что мне делать?

Темирхан. Первая ошибка Биг Босса

Дверь за моим подчиненным и рыжей козочкой закрывается, а я еще какое-то время старательно изучаю условия от новых поставщиков, которые мне все подсовывает отдел закупок. Настолько упорно, что я уже успел натравить на них СБ, потому что не просто так все.

Явно присутствует откат. Это, в принципе, для нашей сферы вообще не новость, а уж закупщики таким грешат повсеместно, но надо и совесть иметь. Особенно, если не на госструктуру работаешь.

Я им не в пример больше плачу.

Могли бы и поберечься.

Но как всегда, со временем у любого специалиста приходит осознание своей невъебенности, а еще полное понимание, что он, специалист, может творить любую дичь и его никто не поймает за руку.

В этот-то момент их обычно и ловят.

Так что СБ заряжено, Тимурка пусть потрудится, для разнообразия. Не все ж ему по злачным местам жопу просиживать.

Мысли о брате очень кстати, отвлекают от вопросов насущных.

Да и стояк, не вовремя организованный рыжей козой, усмиряют на раз.

Я в очередной раз задумываюсь о совершенно ненормальной реакции организма на совершенно неподходящий объект, пытаюсь по привычке анализировать ситуацию.

Но выходит херовато.

И есть у меня ощущение ошибки. Серьезной ошибки, допущенной мной сейчас.

Или не сейчас, а тогда, три дня назад, когда уступил просьбе тетки Мани и согласился приютить у себя рыжую козочку.

Не надо было.

Вернее, можно, конечно, но подальше. В одну из «дочек», например. Да даже в самом Владимире у меня офис имеется. Мы там строили ЖК, давно, правда, одними из первых, но УК наша стабильно работает. Можно было ее в офис этой УК пристроить… Ну не на дизайнерскую должность, а, например, менеджером… Или секретарем… Хотя, с ее немотой, какой ей менеджер и секретарь?

А, учитывая ее несомненный талант…

Картина, висящая в доме тети Мани была очень даже талантливо написана. Я — не большой знаток, но все же говно от палки отличу.

Если у нее с цветосочетанием такая вещь, то вполне может быть полезна в главном офисе.

Это я так себя успокаиваю, естественно, уговариваю, что никакой ошибки, захотел сиротке бедной помочь…

И когда лапал ее, той ночью, тоже помощь оказывал, конечно же. Первую. Неотложную.

Черт!

С досадой откатываюсь от стола, поправляю опять некстати поднявшееся убедительное доказательство большой ошибки, иду к окну.

Молча рассматриваю панораму Москвы.

Красиво. Очень красиво.

Темирхан, ты — на вершине мира.

Чего ж не по себе-то так?

И виновата в этом она, коза рыжая.

Прямо как-то с самого начала с ней не так пошло, как надо.

Меня ведь словно черт под локоть толкнул полторы недели назад, когда, возвращаясь с Поволжья, с байкерского слета, куда уже десять лет подряд каждый год в гордом одиночестве езжу развеяться и переменить обстановку, решил завернуть к тетке.

Не знаю, зачем.

Тетю Маню у нас в семье не то, чтоб не любили. Побаивались, скорее. Отец, которому она приходилась двоюродной сестрой, искренне считал ее ведьмой. И общался с ней только по необходимости.