Мой босс – овен

– Ты говоришь этому платью «да»? – парадируя известное американское шоу, Елизавета нагнетала обстановку. – Викуль?

Я была настолько поражена, что по щекам текли слезы. Только в ту секунду… В тот трогательный момент я поняла, что выхожу замуж первый и последний раз за глубоко любимого мною человека. Именно в нем я скажу «да», глядя в лицо Нику. Именно в нем он увидит меня настоящую, без лжи и фальши. Именно в нем я буду собой, а не расфуфыренной куклой из социальных сетей.

А самым приятным оказалась его смешная цена. Его я купила себе сама на накопленные деньги, чувствуя себя довольной и полноценной. Когда я вышла из салона, мое сердце было спокойно, а на душе полный покой.

* * *

Я вошла в спальню пошатываясь, немного навеселе. Во мне был лишь один бокал шампанского, но ощущение, словно опустошила целую бутылку! А все потому, что из-за тесных платьев немного подташнивало, и за день я почти ничего не съела.

Мне казалось, что Соболев давно спит, ведь день перед свадьбой ему пришлось тяжело работать с самого рассвета. А все для того, чтобы мы могли уехать на целую неделю в медовое путешествие.

Но стоило положить ключи на столик, и я увидела, как крутящееся кресло медленно проворачивается. Мужчина сидел в кромешной тьме. Лишь луч лунного света падал на его недовольное холодное лицо. Я замерла в недоумении, сведя брови на переносице:

– Почему не спишь?

– Я жду, – его стальной голос не выражал никаких эмоций.

Медленно приблизившись к будущему мужу, я пыталась понять, почему он так сильно зол:

– Ждешь, пока твоя невеста вернется домой? Как мило.

Я нежно положила ладонь на его щеку, чувствуя под пальцами колючую щетину. Соболев вдруг отвернулся, скинув мою руку.

– Я жду объяснений, – дополнил он себя же, скривившись. Я распахнула рот в недоумении, не зная, что именно сказать, тогда мужчина раздраженно выплюнул. – Боже, Вика! У нас завтра свадьба, а ты просто пропадаешь и приходишь пьяная после двенадцати ночи!

Я растерялась, глаза бегали из стороны в сторону.

– Я ведь была с нашими мамами! – буквально приходилось оправдываться.

– Не знаю. Я заходил к отцу. Он мне ничего не сказал, – рявкнул мужчина.

Задумчиво почесав лоб, я пожала плечами:

– Елизавета Федоровна при мне звонила твоему отцу и говорила, где мы находимся. Либо она звонила после того, как ты зашел, либо твой отец просто решил ничего не говорить, оставив сюрпризом.

В комнате нависло странное молчание. Мужчина щёлкал пальцами по обивке дивана, словно сбивая оскому. Его желваки дергались, губы открывались и закрывались. Наконец, жених посмотрел на меня пронзительно, пытаясь пробить насквозь, словно аппарат МРТ.

– Если все так невинно, почему ты не брала трубку?

Достав телефон из кармана, я постаралась его разблокировать, но тот оказался разряжен. Покрутив его перед лицом Соболева, извиняющиеся улыбнулась:

– Просто сел.

– Как удобно! И, главное, вовремя! – съязвил он, а затем вскочил с места и подлетел к камину. Только тогда я увидела, что мужчина стащил бутылку виски из свадебных запасов. Откупорил ее, но выпить не успел. Сейчас же он судорожно наполнил бокал до краев и поднес к губам. Я в последний момент успела вырвать бокал из его рук и вылить жидкость в камин.

– У тебя завтра свадьба! – повысила тон я, задыхаясь от возмущений. Мужчина сам позвал на церемонию толпы важных гостей и собирался пробыть пьяным весь день?

– Ее может и не быть, сладкая. Если, конечно, ты не объяснишь мне, какого черта здесь происходит! – бархатный голос Соболева ранил меня в самое сердце. Я поморщилась, проглотив удар, но слезы сдержала. Когда мужчина снова потянулся к бутылке, я вылила все ее содержимое туда же – в камин. Я надеялась, что жениху будет лень идти за новой бутылкой в соседний дом. Тем более, это вызовет вопросы наших родителей, которые ночуют там вместе. Пожав плечами, Соболев в очередной раз съязвил: – Какая молодец. Только что кинула в топку тысячу долларов! Давно ты стала такая расточительная, Викуль?

«Все, это уже не в какие ворота!», – возмутилась про себя и отвесила мужчине звонкую пощечину. Потерев ушибленное место, он словно пытался вправить челюсть обратно. И пока тот приходил в себя, я импульсивно прокричала:

– Да что с тобой такое, а?! Я ни слова не сказала тебе, когда ты решил работать без выходных целый месяц. Ни слова не сказала, когда ты оставался ночевать в кабинете! Позволила устроить из свадьбы гребанную показуху! Бросила работу и бегала вместе с нашими мамами, как заведенный заяц, пытаясь организовать идеальный прием! – задохнувшись, я понизила голос до минимума, шепча надрывно и сбивчиво:

– Но стоило мне сделать хоть что-то для себя – купить чертово новое платье – как у тебя поехала крыша? Если ты НАСТОЛЬКО эгоист, то, возможно, наша помолвка была ошибкой.

Развернувшись, я пошагала к выходу из спальни. Во мне бушевала нечеловеческая ярость, пронзающая насквозь своими острыми отравленными шипами. Я хотела отменить все, слепо следовала эмоциям.