Мой друг Карлос Шакал. Революционер, ставший героем голливудских фильмов «Шакал» и «Карлос»

Благодаря сайану (добровольный еврейский помощник за пределами Израиля. — Примеч. авт.) — домовладельцу офицеру Риффу удалось снять квартиру в переднем доме с видом на двор и квартиру Карлоса. Это была небольшая квартирка вроде тех, которые арендуют приезжие на несколько дней. Зато она была на верхнем этаже, что позволяло Риффу наблюдать сверху за всем происходящим.

Французской полиции сообщили, что в квартире находится один мужчина, связанный с известным контрабандистом оружия, а второй (Мухарбал) готов заговорить, чтобы порвать с криминальными делишками. О том, что контрабандист — знаменитый Карлос, а Мухарбал — агент головорезов из «Моссада», полиции никто ничего не сказал.

Мухарбала проинструктировали, что он должен сказать полицейским:

— Ты скажешь им, что хочешь выйти из игры и уехать в Тунис. Мы позаботимся, чтобы они ни в чем не смогли тебя обвинить. Ты знаешь, что не можешь спать спокойно, пока Карлос на свободе. Они покажут тебе фотографию, где ты рядом с Карлосом, и спросят тебя, кто другой человек. Попробуй выкрутиться, скажи, что это кто-то несущественный. Они все равно захотят его увидеть, тогда приведешь их к нему. Они арестуют его для допроса, а потом они сами постараются получить всю информацию о нем. Так что он навсегда окажется за решеткой, а ты сможешь свободно жить в Тунисе.

То есть план был так себе. Однако если он поможет заполучить Карлоса, то «Моссад» был совсем не против. В назначенный день Мухарбал рассказал комиссару полиции Аррану про опасного контрабандиста, прокручивающего свои криминальные делишки в Париже. Он сказал, что в Латинском квартале по адресу: улица Тулье, дом 9, снимает квартиру венесуэльская любовница Карлоса… Спасибо Мухарбал, ливанец с длинным языком.

До начала операции Рифф потребовал от штаба разведки в Тель-Авиве разрешения передать французской полиции большую часть досье на Карлоса, чтобы французы знали, с кем имеют дело. Он объяснял это тем, что может пострадать и Мухарбал, ведь полиция не будет осведомлена о том, что он израильский агент. Ну и к тому же французы могут легкомысленно отнестись к операции и упустить Карлоса, если не будут точно знать, кто перед ними.

Риффа заверили, что агенты в Париже при необходимости передадут французам всю необходимую информацию, но уже после того, как Карлос будет взят под арест. Существовали еще пункты, по которым им придется договариваться, поэтому не следовало спешить. Другими словами, «Моссад» предлагал чем-то заплатить французам за Карлоса.

Островский вспоминает:

«Такое нежелание рассказать что-то французам о Карлосе объяснялось просто враждой и ревностью между двумя отделами Моссад: “Цомет” (позднее “Мелуха”), управлявшим 35 активными “катса”, и “Тевель” (или “Кайсарут”), т. е. отдел связи. Люди из “Тевель” всегда спорили с людьми “Цомет” о передаче сведений. “Тевель” считал, что щедрая передача информации разведслужбам дружественных стран воздастся сторицей в виде возросшей готовности иностранных разведслужб сотрудничать с Израилем. Но в “Цомет” постоянно противились таким планам, считая, что нельзя так легко раздавать информацию, а следует всегда и немедленно получать за нее плату».

Чисто еврейские разборки.

Например, когда руководители этих двух отделов встретились, чтобы обсудить просьбу Риффа о передаче досье на Карлоса французским спецслужбам, их роли на этот раз удивительным образом поменялись. Теперь «Цомет» требовал передать полную информацию, но этому сопротивлялся «Тевель». Глава «Тевель» видел в этой ситуации возможность получить очки во внутренней борьбе отделов в бюро и сказал:

— Как же так? Вы хотите дать французам информацию? Когда мы хотим передавать информацию, вы нам не даете. В этот раз мы вам не дадим.

И все в таком духе.

В это время на противоположном берегу Сены в съемной квартире сидели пятеро молодых людей: самый старший сам Карлос, его подруга Нэнси и еще три студента — Лейма Поломес, Эдгар Мюллер и Луис Урданета Урбина. Студенты пришли выпить и проводить Нэнси в Венесуэлу, куда она традиционно уезжала на летние каникулы.

— Однажды я показал Мухарбалу это место, — рассказал мне Карлос, — где у меня были некоторые товарищи, они даже не были товарищами, они были друзьями, знаешь? С одной девушкой мы дружили с детства, ее родители и мои родители были друзьями, когда мы были еще детьми. В тот день я был там, чтобы попрощаться с этой девушкой, которая улетала в Венесуэлу. Так что там было несколько людей, с которыми я не был знаком, и это была единственная девушка, которую я хорошо знал, и я знал ее мужа, который сопровождал ее в аэропорт. Я видел, что за мной ведется наблюдение, а однажды даже почувствовал, что меня кто-то фотографирует. Когда я собирался застрелить людей, снявших фотографию, я заметил, что они французы, а мы не стреляли во французов, имея с ними соглашения о ненападении. Во всяком случае, вы видите, что это была очень опасная игра, в которую мы играли.