Мой капитан

Моя тетушка, Юлия Александровна Матвеева встретила меня сдержанно, и я ее не виню. Опасно в наше время прятать под своей крышей предателей короны. А именно таковой я и оказалась.

Горничная – Груня,  проводила меня в комнату, где мне предстояло провести ночь.

Едва дверь она распахнула дверь в комнату,  я замерла, вдыхая запах роскоши. Как давно я не видела подобных покоев! Я оставила свою комнату в спешке, той промозглой ночью. Откуда мне было знать, что я больше не увижу ее никогда? А от дома останутся руины? И матушку мою предадут земле… и я останусь совсем одна отвергнутая родиной…

Эти мысли тихо, и коварно проникали в мою голову, едва я позволяла себе забыться. Нет, все будет хорошо! Мой дядя принял меня в своем доме, а где-то на Кавказе меня ждет папенька и Николай.

Я опрокинулась на благоухающую постель с белоснежными простынями и взбитыми перинами, и жизнь в тот момент показалась сказкой. Из-за какой-то пуховой перины! Удивительно!

Груня помогла мне раздеться и искупаться. Впервые за последний месяц я принимала  настоящую, благоухающую ванну. А потом я забралась под одело, и, не дожидаясь, пока горничная потушит лампу, уснула.

Мне снился сон. Словно я, папенька мой, маменька и Коляша, расположились под березками, что росли не так давно на подъездной аллее к нашей усадьбе. Светило солнце. Пели птицы. Ярко-зеленая листва колыхалась на ветру. Цветная бабочка вспорхнула с розового куста. Заприметив красавицу, я кинулась за ней, пытаясь схватить, поймать, пока вдруг не поняла, что забежала я далеко. Лес обступил меня, и березовой рощи не видно давно. Темно вокруг.

– Аня! – позвал знакомый голос. Это был Николай.

Я оглянулась, и губы мои онемели от ужаса. В сумраке леса возвышалась надо мной мужская фигура, с ножом. Я вновь была взрослой, одинокой, подверженной опасности. Крик вырвался из моей груди, сон оставил меня. Я очнулась в холодном поту, села в постели, три раза моргнула. Мужской силуэт в изножье моей кровати не исчезал. Он стоял спиной к окну. Я все ждала, что кошмар сейчас раствориться. Но фигура была реально. Во рту пересохло от ужаса.

– Аня, – вдруг шепнул силуэт.

Я узнала этот голос.

– Антоша! Боже праведный, куда ты запропастился?! Я уж решила, что тебя убили там, на площади!

Фомин как безумный, метнулся ко мне, и сжал в объятиях. Его горячие губы нашли мой рот, и принялись целовать, потом шею, грудь, плечи… Я превратилась в ледяное изваяние. До меня не доходило, что происходит, но когда Фомин скользнул рукой под мою ночную рубашку, я возмущенного оттолкнула его.

– Что ты делаешь? – выбравшись из постели, и закутавшись в халат, воскликнула я.

Антон шагнул ко мне, и притянул к себе за талию.

– Аня, ну, сколько можно держать меня на расстоянии? Я ведь твой жених! Твои родители благословили наш союз, кроме того… – он вновь припал к моим губам.

А я меж тем думала, что значит это его «кроме того»? Неужели он намекает  на то, что я теперь бесправная преступница? Без рода, без племени? Что теперь ему можно все? Я полностью зависима от него?

Я попыталась оттолкнуть Антона, но тот еще крепче прижал меня к себе, причиняя боль.

Неожиданно, дверь в мою комнату с грохотом распахнулась, и сильная рука резким рывком откинула Фомина в сторону. Безусловно, Антон подобного не ожидал, поэтому так легко подался на властный рывок. Приземлился мой жених в противоположном углу комнаты на пятую точку.

Я между тем, наблюдала, как мой «отважный» капитан навел пистолет на ночного визави.

– Стойте! – поспешила я остановить Кирилла, – Это мой жених.

Ессенский обернулся ко мне. В темноте его лица я рассмотреть не смогла. Он, наверняка, обескуражен.

В коридоре послышались частые шаги. Через секунду в моей комнате  показался граф, в брюках, ночной рубашке и с ружьем. Из-за его спины выглядывала перепуганная Татьяна, крепко сжимая лампу.

– Что здесь происходит? – властно осведомился подоспевший князь Матвеев, мой родной дядя, Анатолий Сергеевич.

Ессенский хмуро запихал оружие за пояс брюк, и принялся бурить меня взглядом. Фомин, меж тем, поспешно поднялся и оправил одежду.

– Почему вы кричали? – наконец,  произнес Кирилл.

– Я испугалась… – стыдливо  стягивая края халата на груди, произнесла я, потом, водрузив маску гордячки, вызывающе взглянула на Ессенского.

– Испугались?! Чего? Или может быть – кого? Жениха своего, что ли? – с нескрываемой иронией говорил капитан, с каждым словом наступая на меня, уничтожая холодностью своего взгляда.

– Это не ваше дело, черт вас раздери! – злобно прошептала я в лицо Ессенскому.

Татьяна, что стояла в непосредственной близости, расслышала мой ответ, и испуганно взглянула на  отца. Но тот, казалось, ничего не расслышал. Все присутствующие следили за перепалкой, но никто не решался вступить.

– Будьте любезны, сударь, – холодно произнесла я, испепеляя капитана взглядом, – стучать, прежде чем врываться ко мне.

– Пока я буду стучаться в ваши девственные покои, Анна Петровна, вас могут зарезать как поросенка, или чего доброго – придушить! Вас устраивает подобная участь?

Князь Матвеев покраснел от возмущения.