Мой Кир Булычёв, мой Рэй Брэдбери и другие мои писатели…

Тогда как раз вышел фильм «Обитаемый остров», и я случайно подслушал в метро презабавный диалог. Вошли явно мать и дочь. Нет, они не были похожи – как две капли воды были похожи их броский макияж и пергидрольные причёски… В процессе обмена новостями дочь спрашивает: «А ты-то сама как к этому “…острову” относишься, к “Обитаемому?” А то все известные люди по телевизору хвалят, а простой народ ничего не понимает…» Ответа матери я не расслышал. Но мне так и хотелось ответить цитатой из тех же Стругацких, мол, всё это оттого, что «думать – это не развлечение, а обязанность»…

В заключение ещё несколько сухих фактов. Борис Стругацкий был членом СП СССР и членом Русского ПЕНцентра (с 1995 года). Был членом редколлегии журналов «Звезда» (СПб.) и «День и ночь» (Красноярск). Был председателем жюри премии «Странник», учредил премию «Бронзовая улитка». Был лауреатом Государственной премии РСФСР им. братьев Васильевых (1986) и премии «Своя колея» (2001), а также множества литературных наград, вручаемых в области фантастики.

Три истории о прошлом и будущем

О попытке академического издания романа Аркадия и Бориса Стругацких «Улитка на склоне»

(сост. Л. А. Ашкинази. – М.: Новое литературное обозрение, 2006)

Это издание можно начинать хвалить, ещё не успев открыть обложку. И даже все его недочёты и упущения, замечаемые внимательным глазом при ближайшем рассмотрении, как это ни парадоксально, являются только лишним доказательством значимости выхода этого собрания текстов, в которое вошли две принципиально разные редакции романа братьев Стругацких «Улитка на склоне» – первая и последняя, – а также целый набор статей, подробно описывающих историю создания этого сложного и многопланового произведения, его издательскую судьбу.

Дело в том, что появление этой книги важно в первую очередь как прецедент. Ведь это наглядный пример, это веский довод в защиту того, что фантастика заслуживает и даже требует внимательного отношения со стороны профессиональных литературоведов и серьёзных критиков, что это направление в литературе должно тщательно исследоваться… С середины 60-х годов Аркадий и Борис Стругацкие занимают лидирующее место в российской фантастике, и если не им, то практически некому вытаскивать её из очередного кризиса; пусть не им самим, пусть их текстам – по-прежнему актуальным.

Выход пусть и «опыта», но всё же именно «академического издания» романа Стругацких «Улитка на склоне» важен именно сейчас, когда происходит жёсткая девальвация самого понятия «фантастика». Это слово уже практически неприлично произносить в обществе, претендующем на образованность. Написать это слово на обложке книги – это значит обречь её на то, что никто из серьёзных литературоведов не удостоит её не только отзыва, но даже элементарного внимания. А значит, и думающий читатель не заметит её.

Нет разговора, первыми начали издатели, а писатели послушно пошли у них на поводу. Во второй половине 90-х, когда читающая аудитория, насытившись переводной фантастикой, вновь заинтересовалась отечественным производителем, произошло резкое сужение рамок этого направления в литературе. Всё многообразие приёмов, наработанных писателями, стремившимися, по их собственному утверждению, «сделать из фантастики литературу», в 80-е годы, в новой экономической реальности, оказалось невостребованным. Издателям были важны стабильные книжные серии, а не художественные и интеллектуальные изыски конкретных авторов. Для успеха книжной коммерции оказалось необходимо, чтобы менялись заглавия произведений и имена авторов, но общее наполнение оставалось примерно одинаковым – предсказуемо качественным, но не претендующим на новизну и оригинальность. Писателям, позиционировавшим себя как фантасты, пришлось соответствовать новым требованиям или менять профиль. Часть писателей так и не смогла подстроиться: одни ушли из фантастики (Виктор Пелевин, Алексей Иванов), другие либо совсем ушли из литературы, либо свели своё участие в ней к минимуму (Эдуард Геворкян, Владимир Покровский).