Мой кровный враг

Значит, где-то там, неподалеку, ход в замок – тот, через который он выбрался тогда.

– Да. – Тон его давал понять, что больше Ричард ничего не скажет, и я не стала продолжать расспросы. Откинулась чуть назад, прислонившись к его груди и позволила себе расслабиться в теплом кольце его рук. Просто думать, как хорошо, что он приехал, и больше ни о чем. Пока эта дорога не закончится. Хорошо бы она не заканчивалась подольше.

Глава 25

Ричард

– Спасибо, что приехал. Ты появился очень вовремя, – прошептала Роза после долгого молчания.

– Вообще-то я ехал не за тобой, – хмыкнул Ричард, – а оторвать голову Акилю. Я ему строго-настрого велел не пускать тебя в бой.

Она вскинула голову, едва не заехав ему в челюсть.

– Я не хочу быть бесполезной!

И ведь не скажешь ей, что у него внутри все обрывается при одной мысли, что чумные могли оказаться сильнее. Возможно, если бы они сражались бок о бок с самого начала, он не боялся бы так. Но для него Роза по-прежнему оставалась девчонкой, которая отлично умела находить неприятности. Взять хотя бы ту идею прокатиться на необъезженном жеребце, которого привез с ярмарки ее отец – Беорн Эйдо любил таких, необузданных, любил подчинять дикое животное своей воле.

Ричард тогда не гостил у них, а то бы вмешался, остановил. Розе повезло – улетела не под копыта, а назад, и даже не слишком ушиблась. Родители заперли ее в комнате на две недели – собственно, потому Ричард и узнал об этой истории. Говорят, даже Николас, который души не чаял в господских детях, за ту выходку отходил юную госпожу крапивой. Хотя это не сделало Розу ни послушней, ни благоразумней.

– Бросать алхимика в бой – все равно, что забивать гвозди золотым кубком, – нашелся он. – Освальд сказал, в какую деревню вы поехали, и я рванул по следам, а потом стало ясно, что вы идете в замок. Зная тебя, я понял, что скрывать свое имя ты не станешь, а зная Рэндольфа… – Ричард чуть сильнее прижал ее к себе. – Словом, пришлось поторопиться.

А ведь Рэндольф раньше был очень спокойным, очень выдержанным, пытался рассмотреть ситуацию с другой стороны. Его нередко звали секундантом, надеясь, что он сумеет примирить стороны, найти нужные слова, и частенько ему это удавалось. После гибели семьи Рэндольф стал желчным и мстительным. Впрочем, разве сам Ричард не изменился, разучившись доверять кому бы то ни было кроме тех немногих, что стали его друзьями и соратниками? Это спасало его много раз – и на холме неподалеку от поля битвы, и потом, когда пришлось окунуться в политику.

Роза попыталась обернуться, чтобы заглянуть ему в лицо, но Ричард вовсе не собирался выпускать ее из объятий – даром что на обоих была кольчуга. Хотя оно и к лучшему – вряд ли он остался бы невозмутимым, окажись между ними лишь пара слоев ткани.

– Акиль не сказал, почему он нарушил приказ? – спросила Роза.

– Потому что Освальд еще недостаточно окреп.

Это было правдой. Магия магией, но после того, как срастется плоть, приходится восстанавливать силы – а парню так досталось, что даже Алан, пытаясь удержать Освальда среди живых, едва не отправился на тот свет из-за истощения. И все же Ричард подозревал, что Акиль взял Розу с собой не только поэтому. Порой ему казалось, что эльф мог предвидеть будущее, или, как минимум, варианты его. И заранее знал, что они окажутся неподалеку от замка Мортейнов.

После того, как брат унес к себе Кайла, Ричард схватил эльфа за грудки и, не слишком выбирая выражения, поинтересовался, чем он думал, привезя сюда Розу и оставив ее наедине с Рэндольфом. Акиль был спокоен как скала.

«Когда черный огонь ест ногу, ее нужно отрубить, – сказал эльф, после того как Ричард, наконец, выпустил его рубаху. – И затягивать с этим – не милосердие, а издевательство».

– Я должен был рассказать сразу, – Ричард коснулся губами ее волос, на миг растворившись в запахе вербены и мяты, – но не хотел причинять лишней боли, а получилось… как получилось. Прости меня.

Роза сжала его запястье, Ричард ощутил тепло ее пальцев сквозь кожу перчаток.

– Я бы не поверила, если бы ты рассказал сразу. Это ты меня прости… за все.

Давно простил, в самом деле. Тогда, на постоялом дворе, она умудрилась попасть в самое больное, и он был очень зол, действительно намереваясь позволить ей уйти восвояси, как только вернется. Но гномьи тропы здорово прочищают мозги, заставляя понять, что важно по-настоящему.

– Не знаю, что нашло на отца, но я не буду больше думать о мести. Довольно крови.

Какое-то время они ехали молча. Потом Роза напряглась, заерзала, явно пытаясь отстраниться, пальцы ее больше не вцеплялись в его запястье, а отталкивали.

– Что случилось? – тут же отреагировал Ричард.

Она опустила голову, сказала тихо и виновато:

– Мне нужно кое в чем признаться… и это кое-что тебе не понравится.